Ангелы: Анабазис

Капитан натянул на неохватные плечи поларовый свитер и накинул куртку. И в который раз порадовался тому обстоятельству, что в день выхода на операцию появилась у него идея использовать возможность и походить с ребятами по пересечёнке — в удовольствие, без напряга. Не получилось. Но только благодаря этой неожиданной мысли он приказал ребятам взять снаряжение. В результате — его люди не мёрзли, в каждом рюкзаке лежали медикаменты, ремонтный набор, инструменты, фильтры и боезапас. Конечно, всё по минимуму, но в ситуации, в которой они оказались, этому можно было радоваться, как манне небесной. Ребята и радовались, за спиной пошучивая над ясновидением Топтыгина. Возможно, они бы и роптали, желая вернуться на неделю назад и прихватить с собой весь положенный груз плюс что-нибудь для души, набив под завязку полный литраж большого походного рюкзака, но сравнение с положением раверсников их отрезвляло и давало повод радоваться и заполненным литрам «малюток» за плечами.

В темноте, неожиданно быстро свалившейся на лагерь, света вырывающихся из «колодца» бликов едва хватало, чтобы не промахиваться ложкой мимо рта и видеть силуэты друг друга. Людям было не привыкать. Сперва молчали, изголодавшись за день ходьбы, с жаром уминая грибы с мясом. Потом начались разговоры. Как всегда — ни о чём. Просили-передавали, обсуждали день и погоду, травили анекдоты. Два главных момента не озвучивали: странное блуждание по лесу и пленника.

— Потапыч… Может, рыбы завтра наловим, — предложил Родимцев. — Грибы с мясом уже приелись. А рыбка будет само то!

— Точно! — Поддержал Вячеслав Кузнецов. — Пока в речку упёрлись. А то потом, наверняка, больше не попадётся.

— Ох, не знаю, попадётся или не попадётся, — Зубров оторвался от кружки, — но рыбки хочется.

— А вам, Юр-сан, рыбы всегда хочется, — беззлобно хмыкнул Катько. — Волжанин, что поделаешь.

— Угу. А тебе — сала. Да побольше, побольше!

Катько с воодушевлением начал объяснять, помогая себе жестами:

— Что такое бутерброд по-украински? Берёшь, значица, кусочек хлебушка. Кладёшь на него тонюсенький ломтик сальца. Сверху, значица, укладываешь шмат сала…

— Выше водружаешь кусманище сала! — Хмыкнул Родимцев.

— А апофеозом становится убирание хлеба из-под этой стопки, — отставляя чистую тарелку, докончил Николай Рощин.

— Ладно, — хлопнул по колену Медведев. — Хорош душу травить! Есть добровольцы до подъёма рыбалкой заняться?

Народ притих. Несколько минут слажено жевали, поглядывая друг на друга. Потом Зубров вздохнул:

— Давай, я.

— Ну, вот, — фыркнул Медведев и строго взглянул на своих: — как рыбку предлагать, так кто другой, а как добывать — так Юр-сан!

Таёжники приглушённо засмеялись.

— Потапыч, на «рыбку» наш самурай попадётся всегда, — заявил Родимцев, начавший разговор. — Уже даже не интересно его растравливать. Поведётся однозначно!

— Да ну вас, мужики, — вздохнул Юрий. — Бьёте ниже ватерлинии. Рыбалка — святое дело. Апостольское, между прочим. Может, я по воде ходить хочу научиться?

— Неа, крыльями не вышли, — Родимец ткнул пальцем в плечо Зуброва, где когда-то был шеврон с летучей мышью.

Посмеиваясь, уткнулись в чашки. Медведев, усмехаясь всеобщему веселью, достал сигарету, раскурил и пустил по кругу. Сколько здесь времени приведётся шататься — Бог знает, — а курить хочется. Пачки сигарет у всех здорово отощали ещё за первые двое суток в лесу, теперь приходилось экономить — то один не выдержит, закурит и пустит по кругу, то другой. В принципе, все уже не раз проверяли, что бросить курить при отсутствии возможности — дело простое, но иногда приятно сознавать, что скоро домой. Сигаретка в пляшущих пальцах — памятка о доме… Если не затягиваться — одна на всех в самый раз. Зубров принял у товарища слева переходящий огонёк и на правах последнего затянулся. Сощурившись по привычке, посмотрел в сторону молчаливых «раверсников», уже закончивших ужин и теперь негромко о чём-то беседующих возле пленника.

— Однако, — тихо сказал он, — интересно мне — почему всякой мистикой у нас занимается ФСБ?

— Кто-то же должен этим заниматься, — пожал плечами Михаил. — Почему бы не им.

— При царе этим занимался тайный отдел военной разведки, — покачал головой Юрий.

— Так то при царе…

— Инквизитор, — шёпотом предупредил Рощин.

Разговоры тут же смолкли. Степан Полынцев подошёл к костру и присел рядом с Медведевым:

— Холодает. Да и ветер нехорош. Как Вы хотите расположить людей?

— Ваших — как обычно, под тенты, — пожал плечами Медведев. — А мои орлы сейчас экран себе повесят из плёнки. Жарко будет, как в бане.

Полынцев обежал хмурым взглядом сидящих «таёжников» и кивнул. Говорить о том, что плёнка мала — ветер будет донимать с краёв и в дождь все вымокнут, — не стал. И то ладно. Ведь ответственность на командине, а опыта за Медведевым порядочно, чтобы успеть подумать о мелочах. И говорить об этом необязательно. Да и ребята его… Достаточно посмотреть, как они втихаря ухмыляются, что бы понять, что вопросы об их ночлеге излишни — эти устроятся с всевозможным комфортом, даже в худших условиях.