Ангелы Чарли

— Если верить сканеру, статуе в ее нынешней форме почти полмиллиона лет — таков возраст камня, из которого она высечена! Это, конечно, какая-то квантовая ошибка — слишком мало для камня, и слишком много для искусства. Прямо сейчас идет перекалибровка в Париже. — Он поднял вверх сканер и гордо улыбнулся. — У него круглосуточная связь через спутник, как у GPS.

Я сделал вид, что впечатлен, потому что он, очевидно, этого хотел, но удивлен я не был. Мы все живем в очень маленьком мире. Слишком маленьком для привидений.

* * *

Наступала ночь. Я достал свой верный мобильник и заказал пиццу с пепперони.

— Пепперони? — вернулась Пранг.

— Луна не взойдет прежде полуночи, — сказал я. — Если я остаюсь на ночь, вы оплачиваете расходы. А я не ем пиццу всухомятку.

— Сделайте пепперони с одного боку, а грибы с другого, — сказала Пранг, разрывая зубами новую пачку «Кэмел». — Я вегетарианка.

В настоящей истории о частном детективе это стало бы началом неправдоподобного романа, но жизнь, по крайней мере моя жизнь, слишком хороша для подобного развития. Боден вернулся в свой отель (все еще страдая от временного лага), а Пранг и я приютились в уголке лаборатории, где техники в перерывах смотрели телевизор, там мы ели пиццу и смотрели вечерние новости, которые, к счастью, еще были свободны от Enorme.

— Благодарите Уорда, — сказал я. — Он не хочет, чтобы пресса прохаживалась по делу, пока не сможет показать им подозреваемого.

— Почему между вами трения? — спросила она.

— Я работал копом восемнадцать лет, — ответил я. — Специалистом по заложникам. У нас произошел инцидент, когда директор школы свихнулся и взял в заложники третьеклассников. Я почти договорился, что он отпустит детишек, когда вломился Уорд и открыл пальбу. Погибло четверо детей и учитель. Я проломил стену умолчания и написал формальную жалобу.

— Но Уорд еще здесь.

— А я нет, — сказал я. — Вот и думайте. И передайте пиццу.

* * *

Пранг заняла кушетку, я устроился в кресле.

Мне не хватало моего «Джима Бима», но по ТВ шел Чарли Роуз, что почти так же прекрасно заставляет вас спать. Это был повтор — Стивен Джей Гулд говорил о сложности эволюции. Моя любимая тема.

Но действительно ли это повтор? Где-то посреди разговора к Гулду и Роузу присоединился Чарльз Дарвин. Я узнал его по бороде. Зазвонил мобильник Дарвина, а Роуз и Гулд превратились в девушек, только девушек стало трое, все вооружены до зубов…

Я сел прямо и понял, что видел сон. По ТВ шел повтор «Ангелов Чарли». Сквозь окна лаборатории вливалось мягкое серебристое сияние — восходила луна. Зазвонил мой сотовый телефон.

Я быстро ответил, чтобы он заткнулся:

— Джек Варли, детектив по сверхъестественным делам.

— Убейте меня… — Тот же мужской голос, что и на кладбище.

— Кто говорит?

Я услышал щелчок, потом позади меня раздался стон.

Я обернулся. Я что, еще сплю? Конечно, я надеялся, что это так, потому что на столе сидел Enorme, глядя прямо на меня. Его «глаза» были широко открыты, отражая восходящую полную луну, словно две сверхгромадные серебряные монеты.

— Проснитесь! — прошептал я, толкая Пранг в стройное бедро.

— Что? — села она. — О, черт! Где твой пистолет?

— Не надо выпендриваться. Нет такого пистолета, чтобы помог здесь…

Продолжая глядеть прямо на меня, Enorme одним текучим движением соскользнул со стола грациозно, как кошка. Он через комнату пошел к кушетке, руки-кочерыжки простерты в жуткой смеси мольбы и угрозы…

Я прыгнул перед кушеткой, оставив Пранг прямо за своей спиной.

— Кто ты? — спросил я. — Что тебе нужно?

Enorme остановился и огляделся вокруг, словно сконфузившись. Потом он повернулся к стене-окну. Снова застонав, он нагнул голову и пронзил окно вместе с рамой и со всем прочим, исчезнув в ночи.

По всему зданию завыли тревожные сирены.

Я подбежал к окну, за собой волоча за руку Пранг. Она вырывалась из моей хватки.

— Мне надо отключить сирены! — крикнула она.

Парковка была залита лунным светом. Я выбрался мимо разбитых стекол. Не было никаких следов Enorme, на сей раз даже и кровавых. Холодный свет только что вставшей луны, казалось, издевается над уверенностью в жизни, лежащей вокруг меня разбитой вдребезги, как эти осколки стекла.

— Ну, теперь-то вы верите? — спросила Пранг, закуривая сигарету рядом со мной.

— Дайте мне тоже.

— Думала, вы не курите.

— В монстров я тоже совсем не верил.

* * *

Пранг позвонила в полицию, сказать, что тревога была ошибочной. По моему сотовому она позвонила Бодену и рассказала ему всю правду.

— Incroyable, — сказал он, когда прибыл из отеля.

— Что слышно из Парижа? — спросил я. — Есть идеи, откуда камень?

Боден покачал головой.

— Он вообще ниоткуда, потому что это не камень. — И он показал свой сканер. Даже со своим плохим французским я смог прочесть слово внизу крошечного экрана:

SYNTHETIQUE

— Он еще и слегка радиоактивный, — сказал Боден. — Они там в Париже анализируют скан, чтобы увидеть, это светит сам материал, или есть источник внутри.

— Один вопрос, — сказала Пранг, поднимая подбородок и поглаживая пальцами шею. — Почему он не оторвал нам головы?