Ангелы на каждый день

А как же иначе? Невесть почему я вспоминаю молодую женщину, летевшую рейсом 93. За минуту до того, как самолет рухнул, она дозвонилась родителям.

— Гляди на прекрасное голубое небо и глубоко дыши, — посоветовала ей мать.

Ярмила поворачивает последнюю карту. На ней темный силуэт маленького ангела женского пола по имени Каресса, сидящего под пальмами на морском берегу в сиянии заходящего солнца. Согласно этому ангелу Ярмила находится в конце одного жизненного цикла. Она, дескать, должна созвать своих ангелов, чтобы они побудили ее отправиться в дальнейший путь. Ее ждет счастье.

Но Ярмила уже сейчас выглядит счастливой.

24. Эстер

В конце тренировочной поездки Эстер делается не по себе; на обратном пути она просит Карела сесть за руль. Они молча съезжают вниз во Вршовице. Два раза тихим голосом он обращает ее внимание на всякие каверзы на пути: на неточные транспортные знаки и на внезапную перестройку автопотока в боковой ряд. Эстер благодарна ему за его старания. Сумка с урной в чемодане несколько раз сдвигается с места, Эстер отчетливо различает ее шорох, а временами и приглушенный толчок.

— Пардон, — извиняется Карел. — Надо остановиться.

— Ему уже не больно, — говорит Эстер.

Она просит высадить ее у бензоколонки за домом, чтобы купить бутылку вина. С наигранной решимостью она выходит из машины — Карел открывает чемодан и подает ей урну.

— Спасибо, — на прощание говорит Эстер.

— Не за что.

Они улыбаются друг другу. Эстер вспоминает о пустой квартире, в которой ей придется провести остаток дня и вечер. Пальцем она указывает на противоположную стоянку.

— Вы видите ту запыленную машину?

— Ту “вольво”?

— Да. Вы не могли бы вместе со мной куда-нибудь в ней прокатиться?

— Пожалуйста.

— Разумеется, я бы вам заплатила.

Карел машет рукой.

— Может, сегодня вечером? У вас есть время? — спрашивает Эстер.

В ее голосе явно слышится опасение, но она пытается пококетничать.

— Лучше не откладывать наше свидание.

— Хорошо, — чуть помедлив, соглашается Карел. — В шесть?

Эстер в неожиданном порыве чувств целует его.

Дома Эстер ставит урну на единственное свободное место на книжной полке. Цветной логотип Похоронной службы слишком привлекает внимание, и она поворачивает коробку. И тут же вспоминает мелкие придирки, которыми терроризировал ее Томаш, уже не встававший с постели. Он без конца звал ее. То порошки надо было положить справа, то стакан чая поставить слева. То телевизор приподнять, чтобы лучше было видно. Эстер сумела подсунуть что-то под ящик... Он всячески распекал ее, иногда даже со злостью. Он что, в преддверии смерти обнаружил какую-то территорию, где уже ничто не имеет значения? — думала она в такие минуты. От бессилия, усталости и раздражения она плакала. К счастью, он всегда умел стать самим собой: очень милым, чуть ли не галантным. Пытался острить.

— Боюсь, что эту экстракцию пациент не переживет...

Он что, инсценировал свое умирание?

Однажды она пожаловалась ему на головную боль и ужасную усталость.

— Так ложись рядом со мной, — сказал он с иронией и указал на свободное место на своем смертном ложе.

Эстер надевает домашний костюм и открывает вино. До шести много времени, два бокала, пожалуй, она может себе позволить. С бокалом она выходит на балкон и оглядывает парк. Все еще светит солнце, тепло. Какая-то молодая красивая женщина с волосами, собранными в хвост, бросает собаке мячик. Муж, должно быть, еще не пришел с работы, думает Эстер. Вскоре под балконом проходят два маленьких мальчика, по всей вероятности братья, в одинаковых укороченных спортивных брючках и майках без рукавов. Эстер возвращается в комнату и включает телевизор. Начинается британская познавательная передача “Мир чудес”, сегодняшняя часть называется “Драма в диком краю”. Волки в погоне за ланью. Эстер зачарованно смотрит на экран. Затем следуют кадры, снятые с самолета: волчья стая вытесняет из стада крупного бизона. Несколько волков повисают на его толстой шее. Бизон долго сопротивляется, но вдруг у него подкашиваются ноги, и все его могучее тело сползает в снег. Эстер выключает телевизор. Тяжело дыша, она осматривается вокруг. Еще недавно он ел здесь, брился, читал газету, танцевал, мастурбировал... Господи, где все это? Куда подевалась вся эта энергия? Она буквально физически ощущает пустоту, которая осталась в ней после него. Эстер словно даже уменьшилась. С каждой смертью близкого нас становится меньше. Внешне мы выглядим нормально, но на самом деле мы лишь шагающий обрубок прошлого.

Она поняла это сразу, но отказывалась в это поверить.

Когда она впервые заметила, что под загаром у него желтое лицо, страшная мысль пронзила ее. Были бы боли, можно было бы предположить, что это камни в желчном пузыре, — но Томаш не испытывал никаких болей. Безболезненное пожелтение.

Словно кто-то дал ей заглянуть в сценарий.