Читаем Ангелы не бросают своих полностью

Ангелы не бросают своих

Андрейке так и не понравилась музыка, звучащая со сцены. Но он попытался представить себе, что чувствовал человек, сочиняя эту музыку. Как билось бесприютное и в то же время бунтующее сердце этого человека. Как этому человеку тяжело! Будто бы он, бедняга, ищет выхода и не находит его. Будто бы один за другим его покидают все друзья, все близкие и родные люди… Разбиваются мотоциклы и сердца… Рушится мир…

Тяжёлый рок ещё звучал, но Андрейка перестал его слышать. Потому что внутри него зазвучала иная музыка.

Это был ответ. Тому мучающемуся человеку и его гибнущему миру.

Вечернее небо с первыми звёздами, лес вдали. Мама и крепкая рука Ангела… Шоссе, идущее в рассвет, и надёжный мотоцикл, летящий вдаль. Не разбивающийся, а крепкий, надёжный мотоцикл, летящий вдаль.

ГЛАВА 19

— Не грусти, — сказал Васе Степаныч, когда узнал, что девушка покинула его друга. — «Была без радости любовь, разлука будет без печали».

— Может, я бы и грустил, если бы любовь была! — усмехнулся Вася. — Но что-то в этом есть. Наверно, во мне что-то не так. Один да один. Что-то я никак не обрету…

Вася не договорил, а Степаныч не стал расспрашивать, чего никак не обретёт Вася. Он просто хлопнул Ангела по богатырскому плечу.

Надо сказать, что хлопок у Степаныча неслабый. Даже от четвертинки такого хлопка Андрейка улетел бы метров на десять. А Вася-Ангел даже не пошевелился. Только глянул на Степаныча вечно удивлёнными глазами.

После концерта все снова собрались у костерка. Побреньчав немного на гитаре, Степаныч обратился к своей подружке:

— Что это ты, Линда, такая смурная сидишь?

— Чем я тебе не нравлюсь? — повела плечами стриженная под пацана Линда.

— Ты мне нравишься, но настроение…

— Да я из-за Юлы. Думала, она шутит. А она свалила. «В гробу, — говорит, — видала я твоего байкера!» Обещала, что лучшего найдёт. Ангел, ты что, девчонку удержать не мог?

— За что я должен был её держать? — поинтересовался Вася. — За руку или за ногу? Может, за волосы? Так это неэстетично. И больно. Я за руль держусь, пока еду. И то могу не держаться. Если по прямой.

— Это верно, — подытожил Степаныч. — Жены уходят и детей забирают. А тут Юла! Пришла, ушла… Закрутилась, укатилась… Одно слово — юла.

— Всё равно противно как-то. Печально… — вздохнула Линда.

— Она тебе подруга? — спросил Вася.

— Да нет. Так, знакомая. «Познакомь, — говорит, — с байкером. А то я с байкером ни разу…»

— На заднем сиденье не каталась! — усмехнулся один из ребят, сидевших у костра.

— Типа того. Но всё равно… грустно это.

— Что же тут грустного? — не согласился Степаныч. — Может, ей вообще будет лучше не с байкером на заднем сиденье, а с водилой каким-нибудь — справа спереди. А вот кто знает сорок пять причин того, почему мотоцикл лучше женщины?

— Чо, прям сорок пять? — вроде как не поверила Линда. — Чо, прям лучше?

— Исключительно и безусловно! Принимаю предложения! И предположения!

Наверняка байкеры играли в такую игру не в первый раз. Все сразу оживились, и причины посыпались со всех сторон:

— Мотоцикл не показывает характер!

— Байк забеременеть не может!

— О! Точно! Не залетит!

— Байк вас ночью не разбудит!

— И не спросит: «Ну, ты меня любишь?»

— Ага!

— Мотоцикл не убежит к другому байкеру…

— И глазки ему строить не будет!

Причины так и сыпались. Каждое высказывание встречалось смехом, комментариями и восклицаниями. Уже не только парни, но и девушки то ли вспоминали, то ли придумывали эти причины:

— Мотоциклы не храпят!

— Если байк сильно шумит, можно купить глушитель!

— Байк никогда не захочет провести ночь с другим байком!

— Или с автомобилем!

— Мотоцикл не расстраивается, если его день рождения забыть!

— У байков нет тёщи!

— О-о!

— Бывшему мотоциклу не надо платить алименты!

— У кого что болит…

— Мотоциклы хранятся дольше!

— Перед тем как покататься, можно есть чеснок и лук…

— Пиво пить!