Ангелы опустошения. Книга 1

Потом вижу как приближается значок лодки в 7 милях отсюда, это Фред едет встречать меня у подножия тропы где два месяца назад мулы карабкались с полной поклажей и соскальзывали по камням вверх к тропе, с буксируемой баржи под дождем — "Я буду на месте с ним тютелька в тютельку" — "встречай лодку" — хохоча — Но тропа становится все хуже, от высоких луговин и свингующих серпантинов она заходит в кустарник который цепляется мне за рюкзак а валуны на самой тропе просто приканчивают истерзанные и стертые ноги — Иногда дорожка по колено уходит в поросль полную невидимых заподлянок — Пот — Я постоянно оттягиваю большими пальцами лямки чтобы подтянуть рюкзак повыше — Гораздо труднее чем я думал — Я уже вижу как парни смеются. "Старина Джек думал что спорхнет вниз по тропе за два часа вместе с рюкзаком! А не смог и полпути сделать! Фред с лодкой прождал целый час, потом пошел его искать, потом ему пришлось дожидаться полночи пока тот не приплелся в лунном свете плача "О Мама зачем ты так со мною обошлась?"" — Я вдруг начинаю ценить великий труд тех пожарников на большом пепелище в Громовом Ручье — Не просто ковылять и потеть с пожарными комплектами а затем чтобы добраться до пылающего пламени и работать там еще сильнее и жарче, и никакой надежды нигде среди скал и камней — Я который ел китайська обеды наблюдая пожар с расстояния 22 миль, ха — И я начал давай-спускаться.

51

Лучше всего спускаться с горы как бы бегом, свободно размахивая руками и не тормозя при падении, ноги сами поддержат тебя — но О у меня не было ног поскольку не было башмаков, я шел «босиком» (как говорится) и далеко не топал большими певучими шагами вниз по тропе колотя себе вперед тра-ля-ля я едва мог с ужимками переставлять их такими тонкими были подошвы а камни такими внезапными что некоторые оставляли резкие синяки — Утречко Джона Баньяна, единственное что мне оставалось чтобы отвлечься — Я пытался петь, думать, грезить наяву, делать то что делал у печки опустошения — Но Карма твоя тропа расстелена для тебя — Иначе бы не вышло сбежать в то утро израненных изодранных ног и горящих от боли бедер (и неизбежных жгучих мозолей как иголок) и ловящего ртом воздух пота, налета насекомых, чем мог сбежать я и чем могли сбежать вы будучи вечно поблизости чтобы пройти сквозь пустоту формы (включая сюда пустоту формы вашей хнычущей личности) — Я должен был это сделать, не отдыхать, единственной моей заботой было удержать лодку или даже потерять лодку, О какой сон мог бы у меня быть на этой тропе в ту ночь, полная луна, но полная луна светила и на долину — к тому же там можно было слышать музыку по-над водой, чуять сигаретный дымок, слушать радио — Здесь же, всё, жаждущие ручейки сентября не шире моей ладошки, выдавая воду водой, где я плескался и пил и мутил эту воду чтоб идти дальше

— Господи
— Как сладка жизнь?
Так же сладка

как холодна

вода в лощине
на пыльной усталой тропе —