Когда на последней неделеВходил Он в Иерусалим,Осанны навстречу гремели,Бежали с ветвями за Ним.А дни все грозней и суровей,Любовью не тронуть сердец.Презрительно сдвинуты брови,И вот послесловье, конец.Свинцовою тяжестью всеюЛегли на дворы небеса.Искали улик фарисеи,Юля перед Ним, как лиса.И темными силами храмаОн отдан подонкам на суд,И с пылкостью тою же самой,Как славили прежде, клянут.Толпа на соседнем участкеЗаглядывала из ворот,Толклись в ожиданье развязкиИ тыкались взад и вперед.И полз шепоток по соседству,И слухи со многих сторон.И бегство в Египет, и детствоУже вспоминались, как сон.Припомнился скат величавыйВ пустыне, и та крутизна,С которой всемирной державойЕго соблазнял сатана.И брачное пиршество в Кане,И чуду дивящийся стол,И море, которым в туманеОн к лодке, как по суху, шел.И сборище бедных в лачуге,И спуск со свечою в подвал,Где вдруг она гасла в испуге,Когда воскрешенный вставал…