Ангелы смерти. Женщины-снайперы. 1941-1945

Налетел порыв ветра, и тихий голос егеря растаял среди перестука голых веток. Людмила оглянулась. Как тут не поверить, что они, деревья, подобно людям, растут, живут, имеют лица, различаются по характерам и оттого спутать их между собой невозможно. Только она пока остается человеком степи и ничего здесь особенного не чувствует…

К хутору Мекензия егерь вывел ее с северо-западной стороны, когда солнце уже поднялось. Взобравшись на дерево, Павличенко в бинокль наблюдала картины мирной жизни тыла германской Одиннадцатой армии. По дороге между хутором и деревней Залинкои размеренно двигались немецкий транспорт и люди в куртках и шинелях мышиного цвета. Около дома лесника стояло два колесно-гусеничных бронетранспортера «Sd Kfz. 250», мотоцикл «Zundap KS750», который при мощности мотора в 28 лошадиных сил мог перевозить легкие орудия, три мотоцикла «BMW R12» с пулеметами, установленными на их колясках, большой грузовик, крытый брезентом. У шлагбаума дежурили два человека с повязками полицаев на рукавах. Это были крымские татары, коварные предатели советской власти.

Около двенадцати часов дня появилась полевая кухня, и соблазнительный запах мясного картофельного супа донесся до разведчиков. К кухне с котелками собралось человек пятьдесят солдат. Получив свои порции, они разошлись далеко не сразу, переговаривались между собой, курили, ждали раздачи кофе. Нижним чинам немецкой армии полагался не настоящий кофе, а суррогатный, и запах у него был совсем не такой приятный.

После обеда из дома вышел высокий, стройный голубоглазый офицер, одетый в китель с витыми серебряными погонами. Людмила уже немного разбиралась во вражеской униформе и определила, что это майор артиллерии, награжденный орденом «Рыцарский крест», а также серебряным «Штурмовым знаком». Дверь дома, откуда он появился, отстояла от дерева, где расположилась Павличенко, примерно на 150–160 метров и точно напротив него, то есть со стороны немецкого тыла. Она отметила это в своих записях. Жить майору оставалось недолго.

Не подозревая об опасности, фашист закурил сигару и вместе с ординарцем, который держал в руках какую-то папку с бумагами, сел в легковую машину «Опель-капитан». Подпрыгивая на ухабах, машина поехала по дороге, но не в деревню Залинкой, а к селению Черкез-Кермен. Там, согласно донесениям нашей разведки, была штаб-квартира 11-й армии и жил ее командующий генерал-полковник Эрих фон Манштейн. Наверное, майор торопился на совещание к генералу…

Прямоугольный лист бумаги, прикрепленный к плоской полевой сумке, постепенно заполнялся разными знаками. Людмила рисовала для себя «Карточку огня». В виде квадрата она изобразила дом лесника, в виде треугольников — скотный двор и сараи, извилистой линией — проселочную дорогу, двумя черточками — шлагбаум на ней. Расстояния тоже указывала, хотя и условно, на глаз. В центре композиции очутился весьма заметный ориентир — беловатая, испещренная впадинами и трещинами слоистая глыба. Так выходят на поверхность породы известняка, что нередко бывает на западных крымских возвышенностях, относящихся к геологическому типу «куэста». Кроме этой особенности Людмила обратила внимание на ветер. Кроны деревьев сильно качались, над дорогой крутилась белая пыль.

Спустившись с дерева вниз, Павличенко показала свое произведение Вартанову. Он удивился дотошности старшего сержанта и сообщил ей истинное расстояние от ворот своей усадьбы до известкового камня — 43 метра. Люда искренне поблагодарила старого егеря. Таковая деталь помогала указать на «Карточке огня» дистанции между объектами более точно, что обеспечивало лучшее прицеливание. Она также спросила лесника про ветер и услышала в ответ рассказ о том, что в ноябре здесь часто властвуют штормовые холодные ветра с севера и северо-востока. Старая снайперская присказка напоминала про это: «Ружье стреляет, ветер пули носит!»

К операции за линией фронта готовились серьезно, но недолго, так как сведения могли устареть.

Все дистанции на хуторе, с какой стороны леса к нему ни подойди, укладывались в 150–180 метров. Зато ветер мог приготовить неприятный сюрприз. Баллистические таблицы, которые Павличенко заучивала наизусть в киевской Снайперской школе ОСОАВИАХИМа, помогали быстро рассчитывать поправки при разной силе ветра, соответственно вызывающей разные отклонения пули от плоскости стрельбы. Определить силу ветра и рассчитать поправку могла только сама Людмила. Значительная часть бойцов ее взвода до сей высшей стрелковой математики не доходила. Очень велики были потери во время первого немецкого штурма Севастополя. В строй вставали солдаты из маршевых рот, прибывающих на кораблях из Новороссийска. Им старший сержант успевала объяснять лишь самые простые приемы.