Ангелы тоже люди

- Если бы я его столько лет не знала, обязательно с ним закрутила бы роман. В принципе,

он мой идеал. Красивый, интеллигентный миллионер. Только он на меня смотрит как на

дочку. Мне это не нравится. А давай я его соблазню! Чтобы ты сказала, если бы я стала

мадам Косинской-старшей, твоей молодой мачехой и все понимающей подружкой в одном

лице? - Танюша заржала в трубку.

- Шутишь! Ладно тебе смеяться над моим бедным неприкаянным папочкой. К тому же ты

не в его вкусе. Впрочем, он еще совсем не старый, выглядит хорошо, спортом занимается.

Я была бы рада, если б кто-то настоящий нашелся, надолго, а то одни герл-френды в его-

то возрасте, да и то ненадолго. Вряд ли он изменит своим застарелым холостяцким

привычкам. Ладно, буду одеваться, а то и вправду, так всю жизнь и просплю.

Такси приехало без опозданий. Вероника с мастерски уложенными в затейливую прическу

белокурыми волосами в вечернем темно-синем атласном платье от «Валентино» с

декольте, подчеркнутом только с первого взгляда незатейливой ниточкой серого жемчуга,

оттеняющей глубокую синеву ее глаз, сама себе напоминала Наташу Ростову на первом

балу. Она не любила всей этой помпезности, но отец выбирал платье сам и хотел, чтобы

на сегодняшнем балу она была принцессой, а ему отказывать она никогда не умела.

Вероника бросила на себя последний взгляд. Серьезная девушка в зеркале даже на ее

придирчивый взгляд была чудо как хороша и очень напоминала ей кого-то… И она

вспомнила… Когда-то также вот стояла перед зеркалом ее мама, ее прекрасный ангел…

- Неужели я когда-нибудь умру, - вдруг пронеслось в голове Вероники. - Умрет мое лицо,

мое тело. Пройдет какое-нибудь время, и останутся одни лишь косточки. Вот я была - а

вот уже и нет. И никто больше не видит мир моими глазами, никто больше не думает, так

как я. Интересно, вспомнит ли кто-нибудь обо мне? - она попыталась представить себе

состояние пустоты, но у нее не получилось. - Как бы смотрелись истлевшие косточки в

этом атласном синем платье? Кейт Мосс отдыхает.

Вероника иронически улыбнулась своим сумасшедшим мыслям. Приходит же такое в

голову в самый день рождения! И вообще, в конце концов, все там будем, а когда будем,

тогда и подумаем.

Она подобрала полы длинного платья и шагнула за порог…

У входа в дорогой ресторан такси притормозило, и швейцар подал ей затянутую в белый

шелк руку. В банкетном зале играл легкий джаз, большинство гостей уже заняли свои

места, многие их них были друзьями и сослуживцами Станислава Васильевича. Во главе

стола сидел отец, рядом с ним восседала блондинистая незнакомка с телом слегка

располневшей Барби и пропорциями лица, не сулившими долгую умную беседу, зато

обещающими все другие тридцать три удовольствия. Буля сидела по другую руку, следом

расположилась Танюшка, весело болтающая с компанией ее приятелей по университету -

Зайкой, Мишкой, Славиком и его новой подружкой Нинель. Рядом с белокурой бестий

водрузила свое тело Анечка - вот уже несколько лет бессменная секретарша Станислава

Васильевича, которая, недобро поглядывая в сторону томной соседки босса, о чем-то

перешептывалась с другой тетечкой с работы отца, имени которой Вероника не помнила,

причем обе делали круглые глаза, когда их взгляд как бы невзначай останавливался на

откровенно просившемся наружу через низкий вырез кофточки бюсте «нимфы».

Компаньон отца, Олег Борисович, или попросту дядя Оля, старинный друг семьи, всегда

бодрый и деловой, напоминавший Кена, друга Барби, на пенсии, был занят

разглядыванием блюд на столе, а его небольшие острые глазки казалось бы уже сейчас

нарезали источающее острый аромат мясо под каким-то специальным кавказским соусом.

Видимо, ему диеты, спортзалы и другие процедуры по удержанию уходящей молодости

давались без напряжения. Вобщем, получалось так, что ее прихода увлеченные беседой и

друг другом гости и не заметили бы, если буля не воскликнула бы: «А вот и

именинница!», и все обернулись к смущенной Веронике. Дамы замерли, разглядывая

блистающую во всей красе наследницу, отец встал и, галантно придерживая Веронику под

локоть, торжественно подвел ее к соседствующей даме.

- Дочка, познакомься, это - Сильва, - просиял отец, а Вероника подумала, что таких

молодых и напоказ вульгарных красоток в папином арсенале еще не водилось. Что ж,

старость - не радость. Видимо, мысли ее невольно отразились на лице, и девица

посмотрела на нее в ответ немного усталым и презрительным взглядом, мол, кушала она

таких, как Вероника и ее папа, по десятку на обед, причем без грузинского кетчупа.

«Скоро и ты пройдешь», - подумала дочка, мило поздоровавшись с красоткой.

- Очень приятно, - необычно низким голосом в ответ прогнусавила девушка с

опереточным именем, вызвав похихикивания соседок слева. Вероника поприветствовала