Ангелы во брони

– К вам обращается бежавший из стен СИЗО Максим Богданов, ветеран боевых действий на Северном Кавказе, награжденный медалью «За отвагу». Сообщаю органам столичной прокуратуры, что вынужден был решиться на побег из-за того, что ранее был осужден по сфабрикованному делу. Это было обусловлено тем, что я пытался провести собственное расследование относительно «черной трансплантологии» и кое до чего сумел докопаться. На сегодняшний день я готов дать истинные показания сотрудникам прокуратуры, но при двух условиях. Первое: место своего допроса и дальнейших следственных мероприятий будет указано мной и только мной. Второе: гарантией моей безопасности на момент следственных действий будут захваченные в заложники граждане. Прошу прощения, господа прокуроры и менты, но у меня НЕТ ИНОГО ВЫХОДА. Если дружите с головой, то сами поймете, что это на данное время единственный способ независимого расследования. В случае принятия вами моих условий, сегодня вечером, в девятичасовых новостях московского канала спортивный диктор должен будет запнуться и перепутать бокс с борьбой, а потом извиниться. Крайний срок – завтрашний вечер. В противном случае заложники, взятые мною, скорее всего погибнут… А для того, чтобы вы поняли, что я не блефую, – отправляю вам несколько интересных фотографий. Это не монтаж, можете отдать их на экспертизу…»

– Несколько косноязычен этот Богданов, – заметил Юрий Сергеевич, перехватив первую фотографию из-под самых пальцев генерала Каляева. – О, какие люди! И какой пейзаж!

Прокурорский чиновник деликатно кашлянул, шагнул назад и сделал вид, что углубился в изучение особенностей богдановского почерка. Встревать в вечное противостояние двух силовых ведомств прокурору не хотелось, неприятный опыт на этот счет у него уже имелся.

– Как прокомментируете, Каляев? – полковник бросил фотографию на стол, и тон его теперь был таким, будто не с фээсбэшным начальником он разговаривает, а с блатарем средней крутости.

На фотографии и в самом деле был «интересный пейзаж» и не менее интересные хорошо узнаваемые люди. Лесная местность, в траве штабелями лежат трупы обнаженных молодых людей. Рядом с ними живой и здоровый Александр Геннадьевич Каляев, отдающий жестами указания каким-то хмурым ребятам. На других фотографиях хмурые ребята в камуфляже загружали тела в грузовик-рефрижератор, господина Каляева, правда, рядом с ними уже не было. Всего фотографий было семь.

– Сдайте назад, полковник, – снисходительно сказал Александр Геннадьевич.

– Угрожаете? – даже обрадовался Яковлев.

– Отвечу коротко, – чуть помолчав, по-прежнему снисходительным тоном отозвался Каляев. – Все находящиеся здесь невольно стали причастны к закрытой информации. Думаю, нет смысла продолжать двигаться в этом направлении.

– А по-моему, смысл есть.

– Ну, по-моему, вы, Юрий Сергеевич, здесь и вовсе лишний. Ваша задача искать беглецов. Все!

– Я их… можно сказать, нашел, – ответил Яковлев.

– Что значит – «можно сказать»?

– У вас своя «закрытая информация», у меня своя, – ответил Юрий Сергеевич. – Скажу одно, по реке не очень трудно попасть в одно миленькое богатенькое селение.

В прокурорском кабинете повисла длительная пауза. Прокурорский чиновник по обыкновению не задавал лишних вопросов и на малопонятные фразы не реагировал. И генерал в данную минуту со словами не торопился. «Погибнут заложники, которых я захватил», – именно эта фраза билась сейчас в его мозгу. И кто эти самые заложники, у генерала сомнений практически уже не было.

– Вот что, прокурор! – наконец прервал молчание Александр Геннадьевич. – Наша общая задача – поймать сбежавших преступников. Господин Яковлев может паясничать сколько его душе угодно, обо всем будет доложено в рапорте его министру. Насчет этого, – генерал кивнул на фотографии, – я уже объяснил, закрытая информация, попадающая в закон о гостайне… Сутки надо выждать, а вот завтра… Завтра дадим сигнал, спутаем борьбу с боксом.

– Бокс с борьбой, – поправил Яковлев.

– Так вот, если после этого Богданов даст о себе знать, начнем следственные действия… Ну, и соответствующие мероприятия, не допускающие гибели заложников. В этом случае все и окажется на своих местах.

– Вне всяких сомнений, – кивнул прокурорский чиновник.

Выйдя из стен прокуратуры и не доходя до своей служебной машины, генерал Каляев и полковник Яковлев встали друг против друга так, точно стояли не на асфальте, а на борцовском татами.

– Ну, догадался, где сейчас Богданов и Кизил? – первым задал вопрос полковник Яковлев.

– Догадываюсь, – держа себя в руках, ответил Каляев. – И если ты, Жора, к этому причастен…

– Нет, Каляев, – категорически покачал головой Юрий Сергеевич. – Просто я опер не из последних, не глупее тебя. И взять обоих беглецов могу прямо сейчас. Только ты ведь этого очень не хочешь, так, генерал?

– Торжествуешь? Ну, погоди…