Ангелы времени

Системную связь с Пестрой Марой установили с опозданием, из-за переполоха, но отчасти по причине утраты орбитальных трансляторов. Сообщение пришло совсем не оттуда, откуда его ожидали, и с запозданием не на те самые двенадцать секунд, а на целых пятнадцать минут.

Назначенный командором всех подразделений нейроквантового Заслона Приам Пересвет обращался к ученым летающего острова, совету Гильдии и парламенту, еще не зная о том, что произошло с планетой:

— Надеюсь, мне помогут очень скоро оценить весь масштаб событий. Вы понимаете, они выходили из домов и просто садились на землю… Все теократы, слышите меня, все эти предготовители… Они клали на землю все, чем были вооружены, и повторяли одну и ту же фразу: «Смятение Храму! Смятение Храму!» Это было повальной реакцией…

— Командор, послушайте меня, — Дарий Скилур обращался к Пересвету, медленно и четко проговаривая слова, так, словно читал скрижали: — Пестрая Мара, первая планета внешнего круга Нектарной звезды, изменила свою орбиту в результате массового использования нейроквантового замедлителя. Пятнадцать минут назад вы погрузились в Белый Вакуум. У планеты больше нет ее спутников! Приам…

— Это ведь не шутка, доктор Скилур? — Приам Пересвет выглядел настороженным. — Кто из нас кого должен больше удивить? — спросил он неожиданно. — Вы меня, или я вас?

— Командор! И я, и совет Гильдии, и весь Парламент — мы все сошлись на том, что эксперименты с нейроквантом заходят слишком далеко. Необходимо время для того, чтобы все осмыслить.

— Все, что касалось опыта армии Заслона, доктор Скилур, мы уже осмыслили. Мы выиграли эту войну благодаря гениальной стратегии. Это и было нашей целью, разве не так? В остальном разбираться вам и доктору Гильгамешу. Между прочим, не все теократы сдались. Девяносто три Преосвященных предпочли принести себя в жертву, повторив нейроквантовый суицид Калиаббата. Это тоже один из наших итогов, доктор Скилур…

Да, это тоже был один из итогов, и, по-видимому, неслучайный.

Человеческая психика никогда не укладывалась в рамки только познанного и известного. Нейроквант расширил диапазон новых измерений во всем. Он сам по себе был оружием и инструментом активного влияния на природу. Все зависило от цели.

У теократов-фанатиков была цель «привести Бога к его творению», они ее не достигли и ушли туда же… Иные исцелились, и теперь число их огромно. Значит, Храм не устоит, он неизбежно будет реформирован. И на волне этой реформации вскроются все его тайны и пороки, все заблуждения.

Дамиан Гомер, принявший от Совета Гильдии права влияния на тысячи технологическитх анклавов Пестрой Мары, прекрасно понимал, что актуальность его идеи строительства силового барьера, способного противостоять коллапсу Нектарной звезды, окончательно потеряна.

Он, как и большинство других членов Парламента, не мог себе представить таких масштабных последствий массового применения нейрокванта. Закрепив за собой негласную славу провидца, он напряженно пытался вглядываться в будущее системы. Его поразительные «воспоминания» о человеческих расах и цивилизациях космического прошлого становились как бы частью новой мифологии.

И уже это одно обстоятельство придавало ему особый статус, притягивало к нему людей, желающих проникнуться такими же «воспоминаниями». В конце концов Дамиан Гомер стал проповедником именно этой энергии-памяти, совершенно оставив попытки напоминать о своей инженерной идее барьера, казавшейся теперь просто неуместной.

Ну что же, он действительно уступал Гильгамешу право гениальности и не жалел о таком «выборе судьбы». Гелеспа, его милая и отчаянная Гелеспа, которую он чуть было не превратил в живую икону своих телешоу, но вовремя приостановил эту затею, она, разумеется, лучше других могла понять, в какие непростые душевные состояния он себя загонял, ради открытия единственного ларца по имени «прошлое-будущее».

Только она знала, что Дамиан стал испытывать на себе нейроквант больше и дольше других. Еще тогда, в подземном городе-притоне Рыжего Гаргантюа, в Лаборатории, Гомер часами тестировал на себе нейроквант, прятался в какие-нибудь заброшенные помещения и «двигался» во времени, не двигаясь в пространстве, буквально заставлял себя находиться в созерцательной неподвижности. О результатах своих тестов он сообщал только Гильгамешу. А доктор Гильгамеш, похоже, занимался тем же самым, но по-другому. Так они договорились.

Дарий Скилур узнал об экспериментах Гомера от Гелеспы уже на островке Шантеклера.

В этот день Атилла Левит собирался покинуть гостеприимные «пажити» великого коллекционера и при поддержке ста двадцати дракаров адмирала Оди возвращаться в Республику. Канцлер решительно был настроен вернуть себе власть и объявить ультиматум Лобсангу Пуритраму.

Все сто двадцать дракаров были укомплектованы отборными пиратами, прошедшими нейроквант на Пестрой Маре. Худшим предварением таких действий могла оказаться схватка с бывшей личной гвардией канцлера. Но решение Парламента Атилла намеревался воплотить как можно скорей.