Ангелы времени

— Да, я хотел бы, послушник, но… — Преосвященный теократ осекся, он не ожидал такой прямоты.

Алеф Дельтус продолжал:

— Я обучен владению всеми видами оружия, в особенности холодного. Я прошел все испытания воина-теократа по самым сложным категориям… Я знаю высшие каноны Храма наизусть. Мне также ведом путь духовного накопления харизмы очищения, и я помню все молитвы на удержание этой харизмы в трех высших центрах астральной эманации… Каков мой путь, Преосвященный?

— Да, я изучил ваши личные данные, послушник… Они весьма высоки. Я бы даже сказал, слишком высоки… — Преосвященный пытался понять напористость молодого теократа: не является ли она признаком агрессии, идущей от влияния Зла.

— Какой мой путь, Преосвященный? — повторил свой вопрос Дельтус, глядя перед собой невидящим взором стоика.

— Ваш путь, Дельтус, таков… — Преосвященный наконец-таки снял свои подозрения. — Сегодня вы присоединяетесь к остальным послушникам в гарнизоне. Завтра в объявленное время погрузитесь на один из десантных фрегатов в составе армады, и, наконец, главное: Храм в вашей душе претворяет Истину, послушник! Это и есть ваш путь. Другого нет. Вы свободны.

— Свободен, — повторил Дельтус со стоическим смирением и добавил, тихо, как можно более тихо для самого себя: — Свободен, всегда!

***

Каспар Дереш сдержал слово: Гефестиан Кумар получил четыре межзвездных каравеллы. Самоотверженные орбитальные повстанцы Поющей Нимфы, благодаря которым были перехвачены и блокированы несколько тысяч теократов, включая тех, что прибыли с Королевского Двора, заслужили эту награду. Неясным оставался только один вопрос: все ли они имели готовность покинуть систему, теперь, когда появилась надежда, правда, очень призрачная надежда спасти миры Нектарной, а возможно, и саму звезду…

Да и хотели ли эти люди, чтобы кто-то ручался за их жизни? Не было такого поручителя. Не было и веры. Теократы ушли с арены. Безумные религиозные фанатики уступили место безумным фанатикам от науки… На меже этих разделений люди сходили с ума. Пасовали все, даже самые крепкие, самые мужественные. Кто их учил мужеству, их семьи, обреченные вчера, сегодня, завтра?

Разве приходил к ним Спаситель? Разве утешал он их, неприкаянных, брошенных и обреченных? Нет. Устами теократов Он говорил нечто иное: вы материал, люди, вы глина, которую Господь уже завтра перемесит, и вот для этого мы здесь! Мы всегда были здесь. Мы ждали. Тысячу лет мы ждали. Храм наш ждал Предготовления. Там, на планетоидах Громоподобной Наковальни, мы ждали, предготовлялись внутренне и бесконечно страдали от вашего Зла.

Вы заключили нас в монастыри, вы отодвинули нас, трепетных и богослышащих… Теперь вы узреете Истину, теперь вы поймете нас, изгоев, схимников и пристрастных смиренцев! С молитвами мы придем убивать вас!

Гефестиан Кумар отринул от себя весь этот кошмар вопрошания и умаления… Кто он был для таких речений, что слышал в душе своей? Кто предначертал ему его опыт? Ни разум, ни сердце не состязались друг с другом. Но и сердце и разум страдали в нем. Он боролся… Да, он боролся за малую цель: уйти, покинуть обреченные миры с несколькими десятками сотен подобных ему, не видавших добра ни в благоденствующем прошлом, ни в смятенном настоящем, ни в безмолствующем будущем.

Бог, великий Бог-творец отрицал его личную жизнь и жизнь всех, кому он уготовил Перетворение.

Последний корабль с последней сотней теократов Гефестиан Кумар доставил на военную базу лично. Пилотировать фрегат он попросил Гулливера-Черепка, капитана-предводителя. Ради такого случая Гулливер, обычно никогда не оставляющий свой расписной дракар, согласился, прихватив для надзора за пленными послушниками десяток своих «отпетых» молодцов.

Здесь, на базе, расположенной в сотне километров от родового замка Дерешей, имевшей свои собственные посадочные терминалы и примыкавший к ним обширный полигон с множеством управляемых трансформируемых сооружений, в бараках-накопителях собрали всех до последнего воинов-теократов, находившихся на Нимфе, включая более двадцати Преосвященных адептов.

Сюда же с летающего острова Шантеклера прибыло спецподразделение нейроквантового заслона — так назывался этот отряд, состоящий из людей Приама Пересвета, Натана Муркока, Альберта Карузо и Голиафа-Шпажиста.

Стараниями великолепной четверки подразделение было увеличено с сорока до пятисот человек, пополненных за счет добровольцев города-притона Рыжего Гаргантюа, бывших пиратов и некоторой части населения самого острова — в основном молодых ученых, взявших в руки не только инъекторы с препаратом, но и оружие. Вообще, последним отводилась в отряде особая роль — психологический контроль над всеми эффектами нейрокванта, их аналитика и возможная коррекция.

На базу прибыли также личные помощники доктора Гильгамеша — Жермен Дэваль, доктор Дарий Скилур, Терциния Вальехо, военный советник Парламента Объединенных миров Флавий Могол, от Гильдии утильщиков — мэтр Флориан и, наконец, кибер-советник Дамиана Гомера Моисей.