Англичане едут по России. Путевые записки британских путешественников XIX века

После Самары главный почтовый тракт огибает Симбирск, а оттуда, то приближаясь, то удаляясь, идет по правому берегу Волги к ее устью. Имеется, однако, и дорога с восточной стороны – она делает большой крюк через Николаевск и соединяется с рекой у Балаково[290] выше Волгска[291]. Мы выбрали именно этот путь. Отсюда Самару было видно еще долго и казалось, что нам никогда не наскучит смотреть на ее белые постройки. Первой нашей остановкой была Воскресенка[292] – прелестное сельцо с ивами и прочими деревьями, которому почтовая станция придавала почти английский вид. Оно принадлежит русским миллионерам Новосильцевым, владеющим двадцатью тысячами крепостных[293]. Соседнее с. Каменный Брод[294] населено мордвой – финской народностью, о которой я расскажу отдельно.

* * *

За Волгой обычно находятся степи с редкими засеянными полями на возвышенностях. Местность эта холмистая, но без значительных поднятий. Там, где землю подвергают обработке, она вся пересечена проселочными дорогами и водотоками. Небольших размеров, они тем не менее существенно мешали нашей езде, и, несмотря на все преимущества этого пути, мы вспоминали о землях башкир. Сельскохозяйственное использование степей делает их непригодными для поездок.

По-видимому, с тех пор, как барон Гакстгаузен в 1843 г. побывал в этих местах[295], здесь стало гораздо больше возделываемых земель. Население появилось тут недавно и было переведено из Калужской, Воронежской, Курской и Тульской губерний. Говорят, что в 1816–1834 гг. оно ежегодно увеличивалось на три процента – переселенцам всячески помогали, но их высокая на первых порах смертность, а также перемена климата и сельскохозяйственных культур таковы, что доставят моральные и материальные страдания гораздо более выносливому люду, чем русские.

Главным городом этих мест является Николаевск – так он обозначен на современных картах в честь покойного императора, который придал этому населенному пункту статус города, а первоначально назывался Мечетная[296]. К сожалению, русские любят переименовывать местности, которые присоединяют, тем самым нарушая историческую преемственность, разрывая представляющие интерес звенья истории языка и способствуя появлению повторяющихся названий: так, в Оренбургской губернии сейчас имеются три Троицка, несколько Архангельских, Златоустов и т. д. В связи с тем, что азиатская граница России в наши дни приблизилась к малоизвестным, но являвшимся свидетелями древних миграций и, несомненно, хранящих остатки древней культуры областям, необходимо сохранить все имеющее историческую ценность. Бывает еще, что названия объектов, указанные на русских картах, отличаются от тех, которые используют местные жители.

Николаевск – город весьма убогий. На его почтовой станции крайне мало лошадей, а в немногочисленных лавках практически шаром покати. Более бесполезных людей, чем здешние почтмейстер и лавочники, я нигде не видел. Неким джентльмену и леди, направлявшимся в Оренбург и прибывшим вслед за нами в полдень, пришлось заночевать в городе, и они с трудом смогли раздобыть для себя немного черного хлеба и молока. После определенных хлопот нам удалось получить у одного крестьянина упряжку лошадей.

Дорога огибала излучины р. Иргиз, впадающей в Волгу почти напротив Волгска. Бесчисленные мелкие овраги с крутыми склонами, склизкие от недавних дождей, тянулись к реке. Их нужно было переезжать, а так как колеса по грязи скользили, то ямщику приходилось лавировать между Сциллой и Харибдой центробежной силы, если он слишком резко натягивал одно из поводьев, и съезжать с дороги, уступая место другим, когда ехал слишком медленно. Поэтому, видимо, не зря на следующей почтовой станции Берёзовой[297] нам до рассвета не давали лошадей. Для будущих путешественников замечу, что сложность дороги в Уфу и то, что нам предстояло ехать по ней ночью, были единственным случаем, когда мы не решились немедленно отправиться в путь. Решив остаться в Николаевске до утра, мы развлекались тем, что играли с собакой, которую купили у нашего ямщика для охраны тарантаса ночью на станциях. В поездки по России полезно брать выдрессированного далматина или просто хорошего терьера, который будет лаять при приближении чужака к вашему имуществу, только пес не должен быть слишком большим – вдруг его придется нести на руках!

Когда на рассвете мы снова двинулись в путь, дождь лил как из ведра, и дорога была скользкой. Одна из наших передних лошадей поскользнулась и вместе с кучером упала в глубокую черную жижу, но, как выяснилось, это было для них не впервые. Вплоть до Кормяжки[298], последней почтовой станции перед Балаково, у нас было немало подобных неприятностей. Мы добрались до Балаково в час дня и были рады снова лицезреть нашу старую подругу Волгу. Но если бы мы не вернулись в цивилизацию, то вскоре достигли бы рубежа, который отчасти влиял на ее развитие последние полтора столетия[299].