Читаем Англичанка, или 17 мгновений III четверти полностью

ЗВОНОК: дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь

– Так. Муха идёт в школу. Вот у меня четыре ваших картинки. Помните сказку?

– Да!!

– Рассказываем сказку в сотый раз, опираясь на рисунки. Итак первый рисунок.

– Можно я? Можно я?

– Можно, Витя.

– Муха жила в школьном дворе. Однажды Муха залетела на урок. Дети учили песенку:

Луппи-луппи-луппи

Ослик очень глупый

– Спасибо, Витя! Вот вторая картинка – Лена!

– Дети выучили песенку, и Муха тоже выучила песенку. Потом она сказала: я очень умная, я знаю песенку, я могу быть учителем, и полетела в поле, где стоял Ослик. Муха села на цветок и запела:

Луппи-луппи-луппи

Ослик очень глупый

– Ослик услышал песенку и сказал: какая красивая песенка! Спой еще, чтобы я услышал слова!

Луппи-луппи-луппи

Ослик очень глупый

– Какая хорошая песенка! Садись мне на голову и спой еще раз! Муха села на голову Ослику и спела еще раз! –

– Лильвовна! Она только два раза спела!

– Ничего страшного! Завершай свою часть, Лена!

– Потом Муха услышала: хлоп! И Муха упала в траву. «Какой плохой Ослик», – подумала Муха и улетела..

– Хорошо! Валера берём следующую картинку.

– Муха прилетела на озеро и увидела Рыбу. Тогда она запела такой куплет:

Луппа-луппа-луппа

Рыба очень глупая

– Да-да, я помню....

– Рыбка услышала песенку и сказала: какая красивая песенка! Спой еще, чтобы я услышала слова!

Луппа-луппа-луппа

Рыба очень глупая

– Какая хорошая песенка! Садись мне на хвост и спой еще раз! Муха села на хвост Рыбе и спела еще раз! Вдруг Муха услышала: хлоп!

– Нет, она услышала ‘хлюп’!

– Да! хлюп! И упала в воду. «Какая плохая Рыба», – подумала Муха и улетела..

– Катя! Вот последняя картинка.

– Муха полетела в деревню и запела свою песенку. Кот услышал песенку и сказал: «Какая красивая песенка! Спой еще, чтобы я услышал слова!»

Луппи-луппи-луппи

Котик очень глупый

– Какая хорошая песенка! Садись мне на лапу и спой еще раз! – Муха села на лапу Коту и спела еще раз! потом Муха услышала: хлоп! И Муха упала в траву. «Какой плохой Кот», – подумала Муха и улетела.. И потом не пела больше эту песенку…

– Лильвовна! А я еще нарисовал картинку с медведем. Можно я расскажу про медведя?

– Расскажи, Костя!

– Ой, звонок – в следующий раз!

ЗВОНОК: дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь

– Смотрите. Вот у меня здесь специальное место с цветной бумагой и ножницами. То есть я разрешаю детям делать карточки прямо здесь, в классе. Лексика – это наше всё. По каждой теме у них набор карточек. Они соперничают – у кого больше.

– А карточки двухсторонние? Да?

– Да, Рита. С одной стороны – английское слово, с другой – русское или картинка. Перебирать (и одновременно повторять) можно с обеих сторон. Главное – регулярно повторять пройденные темы. Для детей карточки – это игра. Это весело. Но я хочу, чтобы вы обратили внимание на дрилльяж. Это самая тяжёлая, самая скучная, самая неблагодарная для учителя часть урока. Но и САМАЯ важная.

– Почему?

– Потому что ее ничем нельзя заменить. Ничем. От того, насколько качественно был произведён дрилльяж зависит, где и как сохранится слово в голове. Насколько легко оно будет потом извлечено и использовано. Можно, конечно, ничего не делать, а задать все слова списком – пусть сами учат дома, а потом ставить двойки напропалую. Они, конечно, выучат. Куда денутся? Но КАК? Где потом нужно будет искать эти слова? Это как заставить ребёнка прибраться в комнате. Он приберётся, конечно, ничего не будет валяться сверху. Но куда он распихает эти вещи и как? Возможно ли будет потом их найти и, главное, в каком виде эти вещи потом будут извлечены из самых неожиданных мест? Запомните: чем лучше и эффективнее кодирование информации, тем дольше она помнится и тем быстрее извлекается из хранилища.

– So. Дрилльяж – это кодирование.

– Совершенно верно, Ира. И кодирование происходит идеально, когда вы найдёте какую-нибудь ненавязчивую ассоциацию. Чем проще, тем лучше. Ну и потом – повторение. Чем больше вы заставите повторить это слово (или сочетание) в различных ситуациях, во всевозможных комбинациях с другими известными (что немаловажно!!) словами, употребляя во всех мыслимых и немыслимых грамматических формах, тем лучше. Это очень скучно. Но без этого никуда. Чем лучше учитель, тем незаметнее для его учеников проходит дрильяж. Это формула.

– А карточки?

– А карточками закрепляем успех. Вот давайте сегодня попытаемся задриллить три слова. Я первая пойду со словом ‘quiet’ (тихий), Ира возьмёт ‘choice’, а Рите достанется ‘violin’.

– Аааааа, так не честно! ‘Скрипка’ легче ‘выбора’.....

– Согласна с Ириным праведным гневом! Конкретное всегда легче абстрактного.

– Конкретное всегда можно показать на картинке… или изобразить…

– Да, можно. Но это только момент объяснения значения затрудняет. Для конкретного нужен такой же дрилльяж. Здесь все равны. Ну что? Готовьтесь. Десять минут до начала урока. Если что, я помогу, не бойтесь!

– Ааааааа, я боюсь......

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки