Англия: Портрет народа

Описаниями казней жертв этих гонений Джон Фокс хотел показать, что «возобновлением древней Церкви Христа» является именно англиканская церковь, что с пути истинного сбилась церковь в Риме. Фокс считал, что христианство появилось в Англии во времена правления Люция, мифического короля бриттов, и лишь потом его привнесли миссионеры из Рима. (Еще один миф — Гластонберийская легенда — гласит, конечно, что христианство в Англию — а также Святой Грааль — доставил вскоре после распятия Иосиф Ари-мафейский.) Поэтому восхождение на трон Мэри и последовавший за этим террор ее правления с попытками восстановить верховенство римской католической церкви было каким-то безумным помрачением. В описании казни Ридли и Латимера, епископов Лондонского и Вустерского, встречается фраза, отголоски которой не одно столетие будут звучать в английской истории. За отказ отречься и признать власть Рима обоих приговорили к сожжению на костре и 16 октября 1555 года доставили ко рву за Баллиол-колледжем в Оксфорде. Там их заставили выслушать проповедь некоего мошенника, доктора Ричарда Смита по безжалостному тексту «И если я… отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы». Затем с них сорвали верхнюю одежду и раздали толпе. Цепью, обмотанной вокруг пояса, их приковали к столбу и к ногам навалили охапки хвороста. После этого якобы появился брат Ридли с мешочком пороха, который он привязал на шею брату, чтобы тот долго не мучился. Ридли попросил брата сделать то же для престарелого Латимера, и после этого хворост у их ног был подожжен. Когда их охватили языки пламени, Латимер якобы воскликнул, обращаясь к другому епископу: «Да будет тебе утешение, мастер Ридли. В день сей мы милостью Божией зажжем такую свечу в Англии, что ее, я уверен, не погасить никому». Латимер испустил дух быстро, а Ридли лишь после мучительной агонии.

Как образец пропаганды, книга Фокса написана мастерски. Она имеет налет исторической респектабельности, рассказывает о действительных событиях, играет на настоящих страхах. И может быть отвратительной до ужаса. В повествовании о Катерине Кокс, сожженной на костре вместе с двумя дочерьми в Сент-Питер-Порт на острове Гернси в 1556 году, рассказывается, как у одной из ее дочерей, которая была беременна, лопнул живот. Новорожденный ребенок вылетел с такой силой, что оказался за пределами пламени, но толпа зевак подобрала его, а судебный пристав швырнул обратно в огонь. Поэтому этот ребенок, добавляет Фокс, «родившись мучеником, мучеником и умер, подарив миру, которого ему так не довелось увидеть, зрелище, по которому весь мир может судить об иродовой жестокости этого безнравственного поколения папских мучителей к их вечному позору и бесчестью».

Этот великий трактат, должно быть, оказал глубокое влияние. На уровне религиозного сознания, как считает историк Оуэн Чедвик, «стойкость этих жертв, Ридли, Латимера и остальных, стало кровавым крещением английской Реформации и породило в умах англичан неизбежную ассоциацию духовной тирании с римским престолом… За пять лет до того протестантизм представляли как грабеж церквей, разрушение, непочтительность, религиозную анархию. Теперь его стали воспринимать как добродетель, честность и верноподданное сопротивление англичан правителям, половину которых составляли иностранцы.»

«Книга мучеников» не только соотносила римскую католическую церковь с тиранией, англичане в ней ассоциируются с отвагой. Любой гражданин мог зайти почти в любую церковь и узнать, как безжалостны иностранные державы, и одновременно стать свидетелем несгибаемого мужества погибших англичан. Этой книгой не только облагораживался английский протестантизм и демонизировался римский католицизм, но и вколачивалась в головы англичан мысль, что они — народ одинокий. Гонения получили нравственное оправдание.