Английская ложь

"Ты не должен стоять здесь…" — сказала она мне тогда, и я проснулся в своей комнате уже на следующий день.

— Тогда мне было, кажется, двадцать шесть лет.

— Постойте, но прошло ведь всего четыре года? почему вы выглядите как престарелый мужчина?

— Таково моё наказание за то, что ослушался её, — профессор опустил голову и резко переменился в настроении. — Ну что, как вам эта история от старика? Похоже на сказку, правда? — посмеялся профессор и весело постучал по плечам девушку и рядом стоящего парня. — Грош цена ученому, что не верит в бога… — закончил профессор, направившись в свою комнату.

Все разошлись и лишь девушка, виня себя в чём непонятно осталась возле исхудалого и бледного тела Крея: она взяла его за руку, и затем крепко обняла…

— Какое необычное ощущение — тепло, — Крей схватился за грудь. — Словно кто-то прикоснулся ко мне…

Он вышел из комнаты, чтобы догнать Амелию, но вот досада, она уже убегала от него по лестнице на бал, все ещё постукивая своими туфельками. Парадная дверь… Алкоголь, музыка и танцы.

— Вам не кажется, что это что-то напоминает, госпожа?

Амелия смущенно отвернулась, вращая бокал с белым вином.

— Проникнуть в комнату молодой девушки посреди ночи, вот она прелесть мужской солидарности, — они сделали по глотку вина, как Амелия потянулась за очередной бутылкой.

— Госпожа, думаю вам не стоит так налегать на алкоголь в присутствие знатных особ.

— Да наплевать! — она стояла к нему спиной наливая себе полный бокал, и уже заметно пошатывалась. — In vino veritas!

— Вот ведь неугомонная! — Крей подошел к ней и прихватил за плечи, отобрав у неё бутылку. — Что же мне потом с вами делать, если вы так пьяны?

Она прижалась к нему и помычала, а после быстро взяла бокал со стола.

— Если выпьешь — вопросов станет меньше.

— Вы только что оскорбили меня, засомневавшись в моих чувствах, Амелия.

— Ты впервые назвал меня по имени… наконец я увидела тебя настоящего, — она застыла, не показывая никаких эмоций. — Меня это заводит, но тебе есть над чем поработать, — закончила она, резко сменившись на смех. — Ну ты это, конечно, выдал, это тебя Лоренс научил? он кажется, до сих пор пользуется успехом у женщин. — Тебе нравится музыка? — спросила она его, пройдя к середине зала, явно предвкушая что-то особенное.

Арфа, один из древнейших музыкальных инструментов: она стояла возле оркестра, закончившего исполнение народной музыки. Крей с любопытством посмотрел на неё, кельтская. Снова темнота: маленькая девочка стояла у Арфы и как сирена манила его, свет становился всё ярче; раздался неприятный звон.

— Вот ведь арфист! Кто его пустил вообще? — послышался голос в толпе.

Он оказался сидячим на стуле. Арфа легла на его правое плечо, а его указательный палец был на струне.

— Снова это чувство. Провалы в памяти.

Легкий холодок по телу. Девочка медленно со спины обняла его и обхватила своими руками его ладони. Крей закрыл свои глаза и сосредоточился — тишина и молчание. Ожидание, звон.

— Какая волшебная мелодия… — несколько мужчин поснимали свои цилиндры и пригласили дам на танец.

Ему хватило лишь несколько секунд, чтобы изобразить звук, играющий у него в голове. Все постепенно сливались в народном танце, а Амелия лишь стояла с очевидным восторгом. Его пальцы легко скользили по тонким струнам. Амелия вытянула руку, развернула ладонь и устремилась в одиночный пляс в кругу пар. Все затаили дыхание, наблюдая за этим превосходным дуэтом. Кукловод и кукла… её движения исполнялись в унисон его мелодии. Прозвучал последний звон струны и Амелия протянув ему руку замерла… Молчание, лучший комплимент музыканту. Многочисленные аплодисменты и выкрики прервали тихие ликования, и Крей придя в себя, неторопливо спустился к своей госпоже. Не успел он взять её за руку как Конрад бросил ему под ноги перчатку…

— Как безрассудно, граф Конрад, — воскликнул Крей, сделав шаг в его сторону, перед этим, приставив руку к Амелии, чтобы она держалась позади него.

Конрад обнажил свой меч и все шелохнулись.

— Где твой клинок? Считаешь, что сможешь одолеть меня голыми руками? как высокомерно!

«Не меч делает из человека война, а то, за что он сражается…»

Сверху сидя в роскошном кресле за этим, наблюдал герцог:

— Вы не хотите остановить это безобразие пока не стало совсем поздно?

— Не стоит, мне уже по горло надоели его выходки: позорящие меня и нашу семью, — он почесал бороду и закурил трубку. — Я хочу, чтобы этот оборванец наконец осознал глупость своих деяний.

Герцог приставил к ним своего секунданта и тот ещё раз спросил о том, не хочет ли Крей взять в руки меч, на что он ответил отказом. Секундант махнул рукой — Конрад, схватив меч в две руки ринулся проткнуть Крея; ярость отупляет сознание. Крей увернулся в сторону, а после ударил его под колено, отчего Конрад согнулся и выронил свой меч из рук.

— И это вся твоя воля? Сделай мне одолжение, никогда больше не бери в руки меч! — он схватил его за волосы и покатил по полу к Амелии. — Думаю, тебе есть перед кем извиниться.