Английская ложь (СИ)

— Не грустите ли вы госпожа, в такую замечательную ночь? — Крей подошёл к ней и накрыл её теплым покрывалом, встав по левое плечо.

Она обернулась и посмотрела потерянным взглядом, явно задумавшись о чём-то.

— Король должен жертвовать собой ради народа, или люди должны принести себя в жертву во имя короля?

— Разве это то, о чём сейчас стоит думать?

— Пусть так, но настанет время, когда каждому из нас придётся ответить на этот вопрос...

— Настоящий король заслуживает жизни за сплоченный им народ, за счастье его подданных, любовь жителей к его деяниям и заслугам во имя своего королевства. Люди же должны жить и нести с собой славу и память о своём короле, что подарил им искреннюю любовь и жизнь, которая не знала горя и печали — во славу того, кто отдавал всего себя ради благополучия своего народа... — закончив свою мысль он посмотрел Амелии в глаза.

— Ты прав, жизни заслуживают все, и иногда чтобы спасти кого-то нужно оказаться хитрее остальных... — она положила голову ему на плечо.

Они простояли так несколько минут до тех пор, пока Амелия не упала ему на руки.

— Устала... — он смотрел на её милое личико: на тонкие алые губы.

В это время кучер доедал кусок белого хлеба и запивал его крепким чаем. Услышав шаги в его сторону и обернувшись, он едва не подавился, на что Крей попросил его быть по тише. Он нёс дочь её Величества, что беззащитно спала на его руках.

— Девушки те ещё загадки, скажи; но что я точно знаю, это то, что девушка никогда не уснет на руках того, кому не может доверить собственную жизнь... — промолвил кучер с заметным проблеском похвалы.

Крей положил Амелию в дормез на подушку и предложил кучеру отправляться, на что тот подстегнул лошадей.

— Айда!

Луна. Стук копыт. Потухшая масляная лампа. Новый день.

Глава 7 — "Лазурный звон и сокрытое в ночи таинство"

Солнечные лучи падали на карету и пробивались через окно на спящую Амелию. С трудом разомкнув свои глаза от яркого света, она увидела стоящего над ней Крея.

— Доброе утро, госпожа, — она немного покраснела и отвернулась от него, повернувшись на бок. — Доживу ли я до тех дней, когда перестану удивляться твоей вульгарности? — пробубнила она в подушку.

— Не переживайте так, госпожа, — ответил он поразмыслив. — Впредь я буду стараться удивлять вас больше и можете быть уверены: сколько бы вы не прожили, я всегда буду рядом. Любовь бессмертна в сердце чувствующего и даже время не сможет её побороть.

— Судя по всему ты немало книг прочитал, дабы излагать такие речи по отношению к молодой девушке, — она обдумала его слова и возмутилась.

— Да что вы госпожа! — возразил Крей. — Вы думаете, что начитанность свидетельствует об ясном уме? — вы ошибаетесь, покуда первый писатель не читал книг.

— Вот уж благодать! — своим гордым голосом вскликнула Амелия к его словам. — Радость узнать, что твой дворецкий не обделён умом! — и раздвинула шторы на окнах.

— Добро пожаловать в город Рединг, ещё немного и мы будем у владений герцога, — уставшим, но радостным голосом произнес кучер. - Наконец я смогу отдохнуть: зайти в трактир к старому другу, да выпить чего.

Королевский дворец. Прошла уже неделя как Лоренса истязали кнутом. Он смиренно и мужественно терпел все удары, даже несмотря на то, что мог в любой момент освободиться. Стражник, что избивал его сегодняшним утром вышел на обход, оставив Лоренса в цепях.

— Эта кровь будет искуплением моих прошлых грехов, — повторял Лоренс, шепотом и вздыхая от боли.

Послышались шаги. Перед ним в темноте предстал человек одетый в серый балахон с капюшоном.

— Ах, мученик... — сказал он противным, с изливающимся из него гнусью голосом. — Прошу не гневайся на меня, покуда я прервал твою исповедь, — продолжил он невнятно, уже скрипя зубами и подойдя к нему, пнул ногой в живот, а после схватил за шею. — А как думаешь, способна ли твоя исповедь искупить твой самый страшный грех?

Лоренс с трудом поднял свои уставшие глаза на того парня — дыхание участилось, а лицо застыло от удивления.

— Ты жив...

— Да, брат. Не так уж сильно ты меня и искал, но будь потише. Позволь мне лишь сделать то же самое с теми, кто тебе дорог.

— Ты всё также глуп и не понимаешь, что тогда она хотела убить тебя, — Лоренс улыбнулся, на что он схватил его за лицо.

— Она любила меня, — возразил он Лоренсу. — Благодари нашу жалкую мать, что родила нас близнецами. Я с нетерпением буду ждать твоей смерти, а после я убью всех во дворце... — закончил этот дурной парень своим прерывистым голосом, и незаметно для остальных покинул тюрьму.

— Он никогда не был таким: тогда, я видел своего брата в последний раз...

Спустя несколько минут стражник пришёл освободить его из цепей с кружкой мягкого эля, сваренного в одной из таверн неподалеку. Лоренс из-за боли в горле пытался что-то сказать. Вдобавок кашель прерывал его и так невнятную речь.

— Увидев на моей левой руке кольцо с жалом, бегите...

Стражник, что снимал цепи счёл его слова вздором, в то время как другой юнец, недавно поступивший на службу, обмакивая тряпку в холодной воде, насторожился.