Английская роза

Потом он вспомнил графиню Наталью и ее чувственные ласки. Она обвивалась вокруг него с гибкостью змеи, но почему-то его это не возбуждало, а заставляло чувствовать желание поскорее высвободиться из сомкнувшихся вокруг него объятий, которые казались не лаской, а стальными оковами. Теперь он мог быть уверен в том, что больше никогда ее не увидит — или, по крайней мере, надеяться на это. Конечно, будучи русской, она оставалась непредсказуемой: попадая во власть страсти, эти люди начинали вести себя совершенно нецивилизованным образом, забывая всякие правила приличия!

Это заставило его вспомнить о князе Алексисе — и лорд Чарнок мрачно нахмурил брови. Ему пришло в голову, что он зря уехал, не увидевшись с Полиной. И ему, уж во всяком случае, следовало высказать ей, что, если князь станет совершенно неуправляемым, она может попросить британского посла отправить ее обратно в Англию.

«Надо полагать, у нее достаточно денег для этого», — подумал он.

В эту минуту лорд Чарнок принял решение, что сразу же по возвращении в Санкт-Петербург напишет ей письмо, где посоветует девушке, что она может предпринять в случае необходимости. И одновременно лорд Чарнок решил предупредить посла относительно ситуации, в которой она оказалась.

Ему не слишком хотелось, чтобы посол знал о том, как его занимает безопасность Полины, но было необходимо, чтобы у девочки была поддержка в чужой стране, чтобы она не тревожилась, что осталась совершенно беззащитной во власти князя Алексиса, который славился крайней несдержанностью и полным пренебрежением ко всем правилам поведения, скандализируя даже достаточно снисходительную к высокой нравственности русскую аристократию.

— Будь он проклят! — вполголоса пробормотал лорд Чарнок. — Мне надо было заняться им, а не уезжать!

И в тот момент, когда он укорял себя за то, что настолько обрадовался предлогу уехать из России, что забыл подумать о Полине, лорд Чарнок вдруг заметил, что карета замедлила ход. Это показалось ему странным и даже несколько тревожным. Выглянув из окна, он увидел, что кучер натягивает вожжи, останавливая лошадей, дорогу которым загораживали два всадника.

Лорд Чарнок с легким беспокойством подумал, в чем могло быть дело, но тут карета наконец остановилась окончательно, и один из всадников подъехал совсем близко, так что он увидел, кто это.

— Полина! — воскликнул он с удивлением.

Нагнувшись к лорду Чарноку, девушка сказала ему:

— Мне надо было поговорить с вами наедине, милорд. И другого способа… я придумать не смогла.

Она была очень бледна, и ее глаза, казавшиеся невероятно огромными, умоляюще смотрели на него.

Лорд Чарнок улыбнулся:

— Конечно.

Он прекрасно понимал, что то, что она собирается ему сказать, не предназначено для ушей кучера и лакея, сидевших на козлах. Конечно, обычные слуги, не считая личных горничных и камердинеров, да тех людей, которые работали в британском посольстве, как правило, не знали иностранных языков и понимали только по-русски, но наверняка сказать было нельзя. Вполне вероятно, что лакей приучен слушать все, о чем говорят в его присутствии, а потом, естественно, докладывать об этом все той же вездесущей тайной полиции.

— Я могу предложить вам, — сказал лорд Чарнок, — немного пройтись пешком. День сегодня такой чудесный — я с удовольствием немного разомну ноги.

Полина благодарно улыбнулась ему, явно испытывая облегчение от того, что он легко все понял. Пока она спешивалась, лорд Чарнок знаком приказал лакею открыть дверцу кареты и вышел из нее. Полина подошла к нему, и они направились по цветущему лугу к небольшой рощице, в тени которой можно было спокойно поговорить.

Оказавшись там, они посмотрели в сторону двух стоявших на дороге карет: во второй ехали гонец из британского посольства и Хибберт, а наверху кареты громоздился весьма внушительный багаж лорда Чарнока.

Он молчал, пока они не подошли к деревьям и не остановились. Увидев, что Полина тревожно смотрит на него, он спросил:

— Что все это значит? Я удивлялся, почему вы не захотели попрощаться со мной вместе с остальными гостями, а вы, мисс Полина, оказывается, задумали вот что…

— Мне… мне надо было поговорить с вами наедине.

Голос у нее звучал напряженно, девушка явно была сильно взволнована. Не дав лорду Чарноку времени что-то ответить, она спросила:

— Это правда — что вы… возвращаетесь в Англию?

— Я получил известие о том, что моя мать больна, — досадуя на себя за то, что приходится говорить Полине неправду, ответил он.

— Мне очень жаль это слышать, — сказала Полина. — Но вы не можете оставить меня… здесь!

Произнося эти слова, она по лицу лорда Чарнока поняла, что он предвидел возможность такой ее просьбы. Он вздохнул, собираясь ответить ей, и, поскольку она была уверена в том, что он собирается сказать, что не может ничего сделать, чтобы ей помочь, Полина быстро добавила:

— Прошлой ночью князь… приходил ко мне в комнату!

Лорд Чарнок напряженно застыл, а она стала рассказывать дальше: