Английские бунтари

Враги же тем временем отнюдь не сидели сложа руки. Заручившись согласием коменданта крепости лорда Скейлса, под командованием которого находился сильный гарнизон, богатые купцы и ольдермены тайно переправили в крепость роту лучников, недавно вернувшихся из Франции и еще не успевших покинуть Лондон, другие разрозненные группы королевских солдат и свою вооруженную челядь. Прежде всего они хотели уничтожить заставы повстанцев у Лондонского моста, тем самым прочно заперев Кэда в Саутуорке.

Атака началась в тот же день, воскресенье, с наступлением сумерек. Немногочисленный заслон на северной стороне моста был скоро подавлен, но шум и крики подняли тревогу на другом его конце, откуда на помощь повстанцам немедленно был отправлен сильный отряд. Завязалась кровавая сеча: уже стемнело, и воины яростно кололи и рубили друг друга в мерцающем свете факелов и тусклых фонарей. Тела убитых и раненых затрудняли передвижение, не давая возможности произвести какой-либо маневр, но ни одна из сторон не желала уступать. Многие, схватившись врукопашную, вместе падали в реку и тут же шли на дно, увлекаемые туда тяжелыми доспехами. Живые спотыкались о мертвых и насмерть затаптывали раненых. Короткая летняя ночь подходила к концу, а городским концом моста по-прежнему владели повстанцы. Более того, им удалось поджечь деревянные строения ниже подъемного моста, и вскоре разгоревшееся пламя перекинулось через “улицу” и опалило задние ряды нападавших. Обитатели горящих домов с воплями выскакивали на забитый телами мост, еще больше- усиливая царящие там хаос и неразбериху. Многие погибли от ожогов, но еще больше людей, спасаясь от огня, бросились в реку и утонули.

Именно в это время, стремясь переломить ход сражения, лорд Скейлс решил подвергнуть повстанцев бомбардировке из мортир — это недавно завезенное в Тауэр “чудо военной техники” являло собой чугунную трубу на массивной подставке, из которой выстреливались каменные ядра. Мортиры поражали цель крайне редко, но производили столько грохота и огня, а раскаленные ядра, падая в реку, так устрашающе шипели, что на мосту началась настоящая паника.

Но вот языки пламени подобрались уже к подъемному мостику, вынудив лондонцев прекратить атаку и отступить в город. К тому же противники буквально изнемогали от усталости, так что о скором возобновлении битвы не могло быть и речи. В девять часов утра обе стороны согласились на перемирие. Создалась тупиковая ситуация: лондонцы контролировали один конец моста, повстанцы — другой. А поскольку мост являлся главной артерией столицы, то жизнь в ней как бы временно замерла.

Никаких признаков помощи от короля, чьи интересы лондонцы вольно или невольно защищали, не наблюдалось, поэтому они, слабо веря в возможность отстоять город собственными силами, предложили повстанцам начать переговоры. Кэд и его ближайшее окружение согласились, ибо со своей стороны также не были уверены в том, что смогут добиться решительной военной победы. Король оставался королем, а они, его верные подданные, в глазах закона оставались бунтовщиками, виновными в измене и заслуживающими смертной казни.

Делегацию лондонцев на переговорах, состоявшихся в церкви св. Маргариты, возглавляли архиепископ, кардинал и епископ — многоопытные и искушенные в политических играх церковники. Им снова зачитали и вручили “Перечень жалоб и требований народа Кента” для предоставления королю и парламенту страны. С соблюдением должных церемоний приняв документ и обещав всяческое содействие его исполнению, посланники от города в свою очередь потребовали немедленного разоружения и роспуска повстанческой армии. Кэд возразил, что это станет возможным, только если каждый из его людей получит письменную амнистию, составленную и подписанную в полном соответствии с законом.

Как бы предугадав такой поворот событий, архиепископ тут же вручил Кэду две заранее заготовленные “Хартии прощения” — одну лично для него, другую — для всех его людей. Но на них не было королевской печати, что давало Генриху VI возможность в любой момент опровергнуть их законность. Поэтому Кэд отказался принять эти хартии и еще раз потребовал отдельного документа, санкционированного парламентом и скрепленного королевской печатью, для каждого повстанца. Но ведь это, резонно возразили церковники, займет очень много времени. Ведь по меньшей мере несколько месяцев уйдет только на то, чтобы собрать парламент. К тому же не следует забывать и о том, многозначительно напомнили они, что король Генрих VI уже формирует огромную армию, которая без труда разобьет повстанцев, и тогда с ними будет совсем иной разговор. В конце концов обе стороны согласились на компромисс: Кэд решил принять хартии, а лондонцы — поименные списки повстанцев, чтобы для каждого из них со временем был подготовлен соответствующий документ о прощении. После завершения переговоров Кэд издал приказ о роспуске своей армии, подписав его, как он настаивал, своим “законным” именем — Джон Мортимер.