Английские эротические новеллы

«Права была моя матушка!» — Баобхан О’Сит умылась водой и вернулась монашке. — Сейчас ты сделаешь мне то, что твои подруги называют Oscula asinum! Проще говоря, хорошенько вылижешь мою попку!

— Нет, ни за что! — Неожиданно зло крикнула Селина.

— Как хочешь!. — Баобхан О’Сит стала угощать монашку звонкими оплеухами.

— Пожалуйста, хватит. — попросила Селина, чувствуя, как из разбитой губы вытекает капелька крови…

— Ты согласна поработать язычком? — Спросила вампирша, слизывая солоноватую кровь.

— Да… — Заплакала Селина.

Баобхан О’Сит грациозно запрыгнула на пленницу села ей на лицо.

Измученная монашка рыдала, но все равно старалась лизать.

«Эта молоденькая и вкусная монашка лижет мне попку, потому что я приказала, а у несчастной НЕТ выбора! — Баобхан О’Сит возбудилась снова. — Правильно говорят, монашки знают только в грешных ласках!»

Паломница теперь приласкала сама себя, а потом ущипнула оба соска Селины, что та начала лизать еще активнее.

— Твой язык не только псалмы петь умеет! — засмеялась женщина, стала ласкать соски пленницы пальчиками и ртом.

«Откусит! Как она слизывала мою кровь! — Селина замерла от ужаса. — тело покрылось холодным потом, который пошел вампирше на закуску. — Этой ночи я не переживу!»

А в это время матушке Изольде не спалось. Конечно, не рез и не два женщины, что приезжали в монастырь брали на ночь в кельи монашек для времяпровождения, но ощущение неправильности происходящего не покидало настоятельницу.

«Святый боже! До нее постепенно стал доходить весь ужас того, что происходит в монастыре. Да я же сама парила ее в бане! У нее на теле совсем нет волос! Так волосы не сбриты! Их просто нет!!»

Матушка Изольда села на своем ложе, чувствуя, что ночная рубашка прилипла к телу. Это кого же я пустила в монастырь? Где были мои глаза?

Ей вспомнились слова из книги покойного отца Гая: «Потому как ни упорны эти злые духи, как ни упрямы, в своем нежелании повиноваться велениям заклинателя, приказывающего оставить тело одержимого — достаточно, однако, произнести несколько стихов Священного Писания, возложить реликвии или приблизить священные изображения, чтобы тотчас услышать, как они зарычат устами бесноватого, и увидеть скрежет его зубов, волнение, дрожь, — словом, все признаки страха. А у нашей гостьи никакого страха нет. Но выбрала-то она монашку, так полностью и не очистившуюся от чар сил тьмы! А что теперь делать?»

Монахиня наскоро оделась и побежала к священной реликвии просить совета и укрепления сил.

С появлением монахини реликвия стала светиться, а делал она это крайне редко, в минут наивысшей опасности.

— Sacra Reliquia![259] — матушка преклонила перед реликвией колени — и научи, что мне делать!

И тут в ее голове прояснилось: Баобхан О’Сит это же Баобхан-сит! lamia Mulier.[260] И сила у нее в волосах, как у легендарного Самсона! Реликвия, дай мне сил выгнать вампира из обители!

— Dominus. dimitte nobis, peccatorum![261] Теперь надо было вооружиться ножницами и спешить. А вот спешить под дождем, — весьма опасно! Матушка споткнулась и очень ушибла коленку.

Дальнейший путь до кельи она проделала хромая и читая молитвы.

* * *

Вампирша и не догадывалась, что ее тайну раскрыла Священна Реликвия. Сейчас в ее полной власти была монашка, и она хотела этой властью воспользоваться. «Права была моя матушка, которая говорила, что не теплая кровь самое вкусное, а страх и все, что его сопровождает весьма пикантная закуска! Вот именно поэтому мне так нравилось резать голубков не торопясь! И мужья… А эта девушка… Как она дрожит!»

Баобхан О’Сит снова вооружилась утешителем и тщательно поимела пленницу. Она видела, что это действие оказало возбуждающий эффект на Селину.

— Ну пожалуйста, я не хочу… — Селина дергалась на привязи, как бабочка в паутине.

Баобхан О’Сит взяла ее за подбородок и посмотрела в глаза и снова засунула кляп в рот монашке.

— Тебе, малышка, наверное, тяжело больно и страшно. — Сказала женщина, ласково погладила монашку по голове. — Ничего, грех этой ночи ты отмолишь… если останешься жива!

Волосы у мучительницы растрепались, и сейчас тона очень походила на ведьму, собирающуюся лететь на шабаш.

Увидев страшные клыки, придающие паломнице сходство с волком, Селина заплакала.

«Что делать, твои страдания рождают мое удовольствие, — Сказала мучительница, — а монастырю приносят доход! Значит, потерпишь!»

Груди растянутой на ремнях Селины, манили Баобхан-сит. Она подергала за соски, помяла груди, целовала шею, наслаждаясь пульсацией сонных артерий, и заплаканное лицо монашки ее тело.

«Кровушку из нее я еще успею попить! — Баобхан О’Сит вынула кляп изо рта и дала жертве выпить воды. — О, сейчас я ее еще помучаю!»

— Спасибо. — Дрожащим голосом сказала Селина. «Ну, почему нет Инкуба? А молитвы от этой дамы явно бессильны! Она же молилась вместе со всеми! И священную реликвию целовала, хоть и брезгливо поморщившись!»

А сейчас, грешница, вампирша с монашки, и расстегнула ремни, — ты перевернешься на живот и вытянешь ноги! Селина уже знала, что справиться с гостей нет никакой возможности.