Английские письма или история кавалера Грандисона

Насъ позвали пить чай, и Милордъ Л…… также находился съ нами. Разсуди, дражайшая моя Люція,съ колъ чрезвычайнымъ, удовольствіемъ говорила я о свойствѣ моихъ родителей, какъ о томъ неоднократно слыхала я отъ моей бабушки. О сколь пріятное воспоминаніе! Но думаешь ли ты, чтобъ меня не спрашивали также о не давно случившихся обстоятельствахъ? Они чувствовали столь великое удовольствіе отъ моихъ повѣствованій, что съ чрезвычайною нетерпѣливостію желали знать лично, мою бабушку Шерлей, дядю моего Сельби, мою тетушку, двоюродную мою сестру Люцію, и Г. Дина, крестнаго моего отца. Не всѣ достоинства,любезная моя, заключаются въ одной фамиліи Грандиссонъ. Естьли ты желаешь слышатъ особенно исторію о нѣкоторой молодой особѣ, коея благоразуміе восторжествовало надъ любовію, и которая не болѣе любезна сама себѣ какъ и мнѣ; то не будешь обманута. На иболѣе я опасаюсь, Люція, чтобъ обѣ сестры, не любили теперь тебя болѣе, нежели меня.

Прежде, нежели опятъ начну продолжатъ исторію ихъ фамиліи, я у тебя спрашиваю, любезная моя, не такъ же ли ты думаешь какъ и я, что Небо благословило сихъ благополучныхъ дѣтей, за превосходныя качества ихъ родительницы? Кто знаетъ,не награда ли это имъ за то уваженіе, кое они всегда питали въ своемъ сердце къ такому родителю, коего поведеніе, кажется, весьма мало онаго заслуживало? Я почитаю, по моему мнѣнію, обязательства взаимными: нерадѣніе одного къ исполнению своихъ дожностей, нимало неуволяетъ другую отъ своихъ попеченій. По истиннѣ весьма трудно имѣть одинаковую нѣжность какъ къ родителямъ исполненнымъ пороками, такъ и къ показывающимъ добродѣтельные и благотворительные примѣры; но уваженіе не менѣе не обходимо; и наблюденіе сего дома подаетъ можетъ быть тѣмъ болѣе права къ наградѣ, что родители не менѣе исполнены были своими обязательствами; взирая на другое разсужденіе, кажется оно заслуживаетъ вниманія, то есть, что благовоспитанное дитя столько же получаетъ пользы какъ изъ худыхъ примѣровъ такъ и изъ хорошихъ; а сіе-то, считаю я, удивительнымъ образомъ оправдано въ Сирѣ Карлѣ, примѣрами своего родителя и родительницы.

Милади Грандиссонъ не имѣла столь благополучнаго конца, колико была того достойна по великимъ своимъ добродѣтелямъ. Нѣкогда ея супругъ, прощаясь съ нею на нѣсколько дней, по прошествіи часа принесенъ былъ домой смертельно раненъ на поединкѣ. Чрезвычайное изумленіе и скорбь, коими при семъ видѣ обьята была Милади Грандиссонъ, повергли ее въ такое состояніе, отъ коего уже она ни когда не чувствовала совершенно прежняго своего здоровья. Ея сложеніе было толико перемѣнчиво продолжительными обмороками, и тѣми безпокойствіями, кои продолжались долгое время о жизни Сира Томаса, что находясь въ семъ изнеможеніи около года, она скончалась въ цвѣтущихъ своихъ лѣтахъ, будучи весьма сожалѣема своимъ супругомъ, которой укорялъ себя въ томъ, что повергъ во гробъ самую превосходнѣйшую изъ всѣхъ женщинъ, и также весьма нѣжно оплакиваема своими дѣтьми, хотя они весьма были еще молоды и не могли чувствовать всея великости потери своея матери.

Мнѣ дано знать, мимоходомъ, что сіе воспоминаніе не мало способствовало къ подкрѣпленію тѣхъ главныхъ правилъ закона и честности, по коимъ Сиръ Карлъ имѣлъ на всегда справедливое отвращеніе къ поединкамъ. Милади Л… разсказывающая мнѣ сіе повѣствованіе присовокупила, къ тому весьма чувствительное изображеніе о послѣднихъ минутахъ жизни своея матери; а наипаче о тѣхъ нѣжныхъ прозьбахъ, съ коими соединясь ея безпокойствіе и любовь къ дочерямъ своимъ, побудили ее заклинать своего сына, дабы онъ воспріялъ къ своимъ сестрамъ всѣ тѣ чувствованія, кои смерть изтребляетъ въ сердцѣ имъ матери. Съ такимъ добросердечіемъ, коимъ Сиръ Карлъ былъ исполненъ, сказала мнѣ Милади Л… не имѣлъ онъ никакой необходимости быть побуждаемъ въ нашу пользу; но увѣщанія умирающей матери толико впечатлѣлись въ его памяти, что онъ иногда, казалось, ощущалъ утѣшительное удовольствіе напоминать намъ оныя: и естьли что ниесть могло намъ служитъ утѣшеніемъ лишившись двухъ дражайшихъ особъ, коимъ мы обязаны жизнію, то конечно то, что мы паки обрѣтали оныхъ въ толико любвидостойнѣйшемъ братѣ.