Английские письма или история кавалера Грандисона

Онъ прибылъ въ помѣстье свое бывшее въ Ессексѣ. Но тамъ, будучи исполненъ таковыми вымыслами, и начиная тихо поступать съ Гжею. Олдгамъ, которая почитала сію перемѣну предзнаменованіемъ истиннаго исправленія, онъ впалъ въ сильную горячку, которая лишила его чрезъ три дни той силы тѣла и разума, кои онъ столь долгое время употреблялъ во зло. Англинскій его управитель тотчасъ отправился къ нему по почтѣ, въ надеждѣ заставить его подписать свои щеты. Но торопливость, съ коею онъ появился въ замокъ, произвела такія подозрѣнія, кои не позволили Гжѣ Олдгамъ допустить его до господина. Фильмеръ отправившись за Гжею Орбанъ, дабы привезти ее въ Лондонъ, въ томъ намѣреніи, чтобъ она была при заключеніи бесчестнаго договору своея дочери,также прибылъ со своими щетами; и нашедши въ замкѣ единый токмо предметъ ужаснаго положенія, удалился въ ближній постоялый дворъ, полагая послѣднюю свою надежду на сильное сложеніе больнаго. Въ шестый денъ врачи обьявили, что они совершенно не усматриваютъ никакой надежды къ его выздоровленію; чтобъ она увѣдомила двухъ сестеръ о опаснѣйшемъ состояніи ихъ родителя. Онѣ туда отправились. Дѣйствительно не льзя было предполагать, чтобъ онѣ любили такую женщину, которая причинила имъ нѣкую частъ ихъ прискорбій. Г. Еверардъ Грандиссонъ; съ коимъ онѣ отправились, приказалъ ей сказать съ ихъ стороны, что она совершенно не должна остаться долѣе при ихъ родителѣ. Она по своему благоразумію удалила уже дѣтей своихъ: но твердо настояла тамъ остаться, по причинѣ ли своей нѣжности, или потому, дабы избѣжать подозрѣній въ похищеніи какихъ ниесть вещей; ибо по смерти Сира Томаса, она не ожидала никакого сожалѣнія отъ фамиліи. Нещастная женщина! какого званія могла она тамъ требовать? Миссъ Каролина на то согласилась и склонила къ тому также сестру свою. Ничто не было для нихъ толико разительно, какъ слышатъ отъ своего родителя, въ его безпамятствѣ, безпрестанно повторяемое имя Миссъ Орбаны, хотя онѣ совершенно ничего не знали о новомъ договорѣ, да и Гжа. Олдгамъ не лучше была о томъ свѣдома. Иногда также произносилъ онъ имя своего сына; но сіе всегда происходило съ нѣкіими знаками страха или смущенія. Въ осьмый день врачи его оставили, и его дочери въ тоже время послали нарочнаго жъ своему брату, дабы онъ какъ возможно скорѣе поспѣшилъ своимъ возвращеніемъ. Онѣ извѣстны были изъ недавно полученныхъ писемъ, что оставя Миссъ Емилію Жервинсъ во Флоренціи, подъ смотреніемъ Доктора Барлета, онъ отправился въ Парижъ дабы ожидать тамъ позволенія возвратиться въ Англію. На десятый день, Сиръ Томасъ пришелъ нѣсколько въ самаго себя. Онъ узналъ дочерей своихъ. Онъ проливалъ о нихъ слезы. Онъ сожалѣлъ, что не поступалъ съ ними съ большею нѣжностію. Гжа. Олдгамъ подошла къ нему; онъ призналъ себя виновнымъ въ томъ безпорядкѣ, въ которой онъ ее вовлекъ. Но таковое его состояніе весьма мало продолжалось. Онъ паки впалъ въ безпамятство и около вечера испустилъ послѣднее свое дыханіе. Оплачемъ вкупѣ, любезная моя Люція, ужасную кончину Сира Томаса Грандиссона, хотя мы его совершенно не знали.

Для безопасности своей, обѣ сестры, Г. Еверардъ Грандиссонъ и Гжа. Олдгамъ приложили свои печати ко всѣмъ тѣмъ мѣстамъ, въ коихъ могли предполагать, что должно находиться важнѣйшимъ бумагамъ, или драгоцѣннымъ вещамъ, и Г. Еверардъ Грандиссонъ принялъ на себя трудъ отпуститъ Гжу. Олдгамъ. Онъ толико былъ жестокъ, онъ, которой не болѣе ее стоилъ, что не позволилъ ей взять даже и своего платья. Злые люди, любезная моя, сутъ тѣ, которые стремятся съ жестокостію къ наказанію другихъ за ихъ пороки. Гжа. Олдгамъ весьма горестно плакала, и жаловалась за сію жестокость; но не возбудя нималѣйшаго сожалѣнія въ Г. Грандиссонѣ она отослана была передъ прибытіемъ молодаго Кавалера, отъ коего заставили ее страшится еще жесточайшаго правосудія. Она ссылалась въ томъ на обѣихъ сестеръ, укоряющихъ ее въ той распутной жизни, которую она препровождала противъ здраваго своего разсудка; а наипаче жъ злоупотребленіи чиненномъ ею изъ довѣренности ихъ родителя, внушая ему, относительно къ дѣтямъ его, такую жестокость, которая не была ему свойственна. Толико благовоспитанныя дочери конечно имѣли причину стараться извинить поведеніе своего родителя; но нещастная Олдгамъ за все то заплатила.