Английский дневник

Карина проснулась от странных звуков, наполнявших всю спальню. Казалось, что все эти люди, которые ей только что снились, были в комнате, шуршали, шелестели своими одеждами, стучали каблуками об пол, создавали этот шум, но стали невидимыми, как только она открыла глаза. Карине стало по-настоящему страшно. Она вся напряглась, боясь пошевелиться, но внезапно все стихло.

Сон и покой были потеряны. В памяти возникли холодящие кровь истории о привидениях, и воображение рисовало страшные сцены полтергейста с летающими предметами и двигающейся мебелью. А может, здесь жил какой-нибудь Джек Потрошитель, – он замуровал пару своих жертв где-нибудь в толстых стенах этого добротного дома, и теперь их души стучат по холодному камню, пытаясь выбраться наружу? Карина припомнила другую историю о знаменитом доме возле Беркли Сквера, который имел не одно, а целых восемь привидений, и, несмотря на то, что владельцы дома менялись много раз, привидения продолжали жить столетиями в облюбованном ими месте! Теперь, ночью, все эти жуткие рассказы и реальные загадочные звуки моментально дали разгуляться впечатлительному женскому воображению, и первый раз в жизни настоящий ужас охватил Карину. Так и пролежала она до утра, не шевелясь, на старинной дубовой кровати.

Утром Карина позвонила мистеру Коллинзу и рассказала о случившемся ночью. Мистер Коллинз внимательно выслушал и пообещал приехать, как только освободится. Она также позвонила и Николаю, но в офисе его не оказалось, а мобильный был почемуто выключен.

«Неужели, действительно, привидение? Вот так номер! Ну и вляпались! Теперь еще и не продашь этот дом…» Карина резко вздрогнула, когда стук в дверь прервал ее размышления. На пороге стоял мистер Коллинз. Он быстро последовал за ней наверх, заглянул во все комнаты, сунул голову в камины и остановился в спальне, пытаясь определить, откуда шел этот непонятный шум. Он прислушался, постучал по стене, приложил ухо к гладкой крашеной поверхности, снова постучал. При этом, как показалось Карине, он загадочно улыбался, точно так же, как тогда, когда приснился ей ночью. Никаких звуков: ни шороха, ни шуршания, ни поскребывания, ни стука, ничего, абсолютная тишина. На прощание мистер Коллинз порекомендовал Карине пить на ночь мятный чай и меньше смотреть телевизор.

В последующие пару ночей наверху было почти тихо, но, так как звуки иногда раздавались и днем, Карина установила, что они все-таки идут из газового камина. Когда же привидение в очередной раз проявило повышенную активность, Карина не выдержала и попросила мистера Коллинза вызвать мастера, чтобы заглянуть внутрь камина. Мистер Коллинз спорить не стал – бесполезно, но для успокоения хозяйки и своей совести вызвал трубочиста.

Мастер перекрыл газ, расстелил на полу тряпку, чтобы не пачкать ковер, и быстро разобрал камин на части. Когда последняя металлическая заслонка была снята, Карина увидела забившееся в угол маленькое существо, покрытое толстым слоем вековой каминной сажи. Полуживой голубь, почти ослепший от внезапного яркого света и запорошившей его глаза пыли и грязи, обессиливший и обезумевший от долгого сидения в страшной черной клетке, сделал отчаянное последнее движение, чтобы вырваться на волю, но сильные руки трубочиста крепко сжали ему крылья. Трубочист поднес птицу к открытому окну и осторожно раскрыл ладони. Голубь шевельнулся, почувствовал свежий воздух свободы и, стряхивая с себя каминную грязь и ужас дней заточения, вспорхнул и вылетел на улицу.

– А вы говорите, нет привидений, – говорила Карина мистеру Коллинзу, рассказывая, что извлек мастер из камина. – Вот только как этот голубь попал туда?

– Видимо, через дымоход на крыше. Это иногда случается…

Вся эта история быстро обросла самыми невероятными слухами, и своим живым умом Карина извлекла из нее определенную пользу: русским рассказывала её первую половину – про привидение, а сентиментальным англичанам – вторую, про голубя, и когда, примерно через год, дом был снова выставлен на продажу, его цена значительно возросла. И тут появилось сразу два покупателя. Один русский, мечтавший о доме с привидением неизвестного Джека Потрошителя, а второй – англичанин, защитник окружающей среды, желавший купить дом, где таким необычным образом была спасена птица.

Свежесрезанные цветы

Преступление ради искусства вполне может быть оправдано самой историей, хотя не всегда оправдывается теми, на чьих глазах оно совершается. Людям, далеким от искусства, тяжело признать, что искусство иногда требует жертв. Некоторые даже способны увидеть преступление там, где его нет…