Английский дом. Интимная история

Распространение туалетов со смывом тормозилось отсутствием нормальных канализационных систем. В XVII–XVIII веках человеческие фекалии сбрасывались в вырытые на задворках жилых домов выгребные ямы, которые периодически чистили золотари. В Лондоне содержимое этих ям вывозили в северную часть города и использовали в качестве удобрения на огородах. К 1800 году в английской столице с миллионным населением насчитывалось двести тысяч выгребных ям, и загрязненные воды из каждой из них просачивались через почву в реки.

Когда появились туалеты со смывом, выгребные ямы перестали справляться со своими функциями, ведь теперь в них сбрасывали не только экскременты, но и большие объемы воды. В 1815 году горожане получили разрешение подсоединять домашний сток к общей лондонской канализации, собиравшей дождевую воду, которая вместе с нечистотами стекала в реку. К 1848 году подобная практика стала обязательной. Надобность в выгребных ямах и золотарях отпала, но неочищенные сточные воды по трубам попадали прямо в Темзу. В 1827 году некий памфлетист писал, что река, «насыщенная нечистотами пятидесяти тысяч домов, оскорбительна для взора, противна воображению и разрушительна для здоровья». Отметим, что эта самая река снабжала питьевой водой огромное число людей. Очевидно, что столь примитивная система удаления отходов жизнедеятельности несла огромную угрозу населению. В XIX веке Лондон перенес четыре эпидемии холеры: в 1831–1832, 1848–1849, 1853–1854 и в 1866 годах. Однако долгое время люди не видели связи между холерой и грязной питьевой водой.

Недооценка масштаба проблемы была связана с неверными представлениями о природе заболевания. Никто не понимал, что источником холеры является загрязненная вода. Люди продолжали верить, что болезнь вызывают миазмы, беспрепятственно распространявшиеся по воздуху, и стремились улучшать вентиляцию помещений, а не совершенствовать систему канализации. Флоренс Найтингейл в своих «Записках по уходу за больными» (1869) осуждает идею подключения домов к канализационной системе, считая, что смрад, поднимающийся из водоотводных труб, несет с собой скарлатину и корь. И она была не одинока в своих подозрениях. Когда карикатурист Линли Сэмборн установил у себя на Стаффорд-террас, в спальне жены, раковину с подведенным водопроводом, та не вынимала из нее затычку, опасаясь вредных испарений.

Отважному доктору Джону Сноу пришлось вступить с обществом в продолжительную схватку, убеждая окружающих в том, что ему стало известно еще в 1854 году: источником распространения холеры является вода, поэтому надежная система канализации не повышает, а уменьшает риск заболеваний. Кабинет Сноу находился на Бродуик-стрит в Сохо. Многие местные жители, заболевшие холерой, заметил он, брали воду из колонки, куда она поступала из колодца на его улице, в свою очередь расположенного в непосредственной близости от канализационной трубы. Доктор Сноу уговорил приходский совет снять с колонки рычаг, чтобы жители не могли ею пользоваться. Они так и поступили, смертность в районе сразу снизилась. Сноу пришлось приложить немало усилий, чтобы доказать свою правоту коллегам: вода, содержащая бациллы холеры, была на вид абсолютно безвредной — чистой и прозрачной.

Рекламная листовка лондонского ассенизатора Ричарда Харпера. Текст на иллюстрации:

«РИЧАРД ХАРПЕР,

АССЕНИЗАТОР

Клеркенуэлл-Трин, близ Тернмилл-стрит (с конца)

Мы с сыном всегда к вашим услугам! Тщательно и аккуратно выполним работу, используя телеги на две большие бочки».

После «Великого зловония», случившегося в июле 1858 года, последние сомнения в том, что город нуждается в эффективной канализационной системе, отпали. Тот летний месяц выдался необычайно жарким, и от Темзы в воздух поднималась нестерпимая вонь. Мерзкий запах проник даже в Вестминстерский дворец, своевременно напомнив законодателям об отсутствии в Лондоне нормальной канализации. Защищаясь от смрада, жители занавешивали окна простынями, вымоченными в хлорной извести.

Впрочем, все предпосылки для внедрения изменений уже сложились. В 1856 году возникло Столичное управление по строительству под руководством главного инженера Джозефа Базалгетта. Он занялся прокладкой под Лондоном канализационной сети, через которую сточные воды сбрасывались ниже по течению Темзы, за пределами города и в отдалении от тех мест, где брали воду для питья. Примечательно, что в 1866 году, когда разразилась четвертая эпидемия холеры, от нее пострадали только жители Ист-Энда — единственного района, не успевшего присоединиться к общегородской канализационной сети.