Изначально бумага была слишком дорогой, чтобы использовать ее в качестве подтирки. Тем не менее в 1751 году некто Уильям Уиндем все же перешел на более современный материал. Устраивая новый туалет в своем доме, Фелбригг-холле в Норфолке, он упомянул, что помещение должно быть «как можно более светлым. Там должно быть место, куда можно было бы поставить свечу и положить бумагу». Но никто не тратил на туалетные нужды ценную новую бумагу. Английское слово
Туалетная бумага впервые появилась в Америке, в 1857 году — в год образования компании «Гигиеническая бумага Гайети». О новинке узнали в Англии, и в 1880 году была создана «Британская компания перфорированной бумаги», производившая туалетную бумагу популярной марки «Бронко». Толстая и гладкая «Брон-ко» поначалу продавалась в Лондоне с тележек и оставалась лидером рынка до 1950-х. С ней конкурировала марка «Айзал». В государственных учреждениях служащие пользовались туалетной бумагой со штампом: «Государственная собственность. Не забудьте вымыть руки».
Мягкую бумагу изобрели в 1936 году, но сначала выпускали только в виде носовых платков для джентльменов и продавали исключительно в «Хэрродс». Однако сообразить, что мягкой бумагой подтираться гораздо приятнее, чем «Бронко», было нетрудно, и вскоре ее рулоны начали появляться в ванных комнатах.
До 1957 года выпускали туалетную бумагу только белого цвета. Долгое время для североамериканского рынка делали более плотную бумагу: считалось, что европейцы складывают лист вдвое (привычка, сохранившаяся с тех времен, когда в ходу были льняные тряпочки?), а американцы сминают. Затем появилась туалетная бумага пастельных тонов, с рисунком, рифленая, многослойная. В других культурах, особенно на Востоке, умудряются обходиться без туалетной бумаги: там не подтираются, а подмываются — и лес таким образом берегут, и отходов меньше. Новинкой 1990-х годов стала ужасная «влажная» туалетная бумага, ароматизированная, прошедшая дерматологическую экспертизу и супе-рочищающая — излишество в духе времен заката Римской империи.
Так много неприятностей случается из-за запоров,
в том числе болезненные менструации.
Возможно, представления Леоны У. Чалмерс, автора упомянутой в эпиграфе книги, наивны, но она заслуживает нашей похвалы уже за то, что стремилась просветить женщин относительно физиологии их детородных органов: «Женщины должны иметь возможность узнать, как устроены и работают эти органы». Но как им получить правдивые сведения, вопрошала Чалмерс, «если они им недоступны»?
Как следует из текста «Третьей книги Моисея (Левит)», даже в древние времена на всем, что связано с менструальной кровью, лежало табу — ее следовало скрывать, а не обсуждать: «Если женщина имеет истечение крови из тела ее, то она должна сидеть семь дней во время очищения своего… и все, на чем она ляжет в продолжение очищения своего, нечисто… и всякий, кто прикоснется к постели ее, должен вымыть одежды свои и омыться водою…»[76]
. В «Книге пророка Исайи» матерчатая прокладка названа «нечистотой»[77], от которой необходимо избавиться как можно скорее.На протяжении столетий в качестве гигиенических прокладок использовались куски старой ткани, а о постыдном факте менструации говорили туманно и иносказательно: «визит французской дамы», «красные мундиры пришли», «полная луна». Ричард Мид[78]
писал в 1704 году: «Каждый знает, что луна способствует известным эвакуациям слабого пола». Он считал, что у женщин, живущих ближе к экватору, должны быть более сильные кровотечения.Об отношении к менструации женщин викторианской эпохи мы знаем мало, потому что те не стали бы обсуждать эту тему даже под угрозой смерти. «Первый знак для женщины, чтобы она озаботилась тем, что, возможно, беременна, — когда у нее перестают случаться состояния плохого самочувствия», — так деликатно автор «Советов замужней женщине» описывал в 1853 году прекращение месячных.