Английский язык с Джеком Лондоном. В далекой стране (рассказы)

He strained his ears (он напряг свои уши = свой слух), his restless brain for the moment stilled (его тревожный мозг на мгновение успокоился). Not a stir, nothing (ни звука, ничего; stir — шевеление, движение). He alone took breath in the midst of the great silence (он один переводил дух посереди полной тишины). It was very lonely (было очень одиноко). Hark (чу)! What was that (что это было)? A chill passed over his body (дрожь прошла по его телу). The familiar, long-drawn howl broke the void (знакомый, протяжный вой разбил пустоту), and it was close at hand (и он был недалеко: «плотно/близко под рукой»). Then on his darkened eyes was projected the vision of the moose (затем перед его затуманенными глазами вырисовалось видение лося) — the old bull moose — the torn flanks and bloody sides (старого самца — истерзанные и окровавленные бока; flank — бочок /мясистая часть между ребрами и бедром/; side — сторона, бок), the riddled mane (взъерошенная грива), and the great branching horns (и большие ветвистые рога), down low and tossing to the last (пригибая /их/ книзу и кидаясь до последнего; to toss — бросать, кидать, метать; трясти). He saw the flashing forms of gray (он видел мелькающие очертания серых /тел/), the gleaming eyes (светящиеся глаза), the lolling tongues (высунутые языки; to loll — высовывать язык), the slavered fangs (слюну, стекающую с клыков; to slaver — пускать слюну). And he saw the inexorable circle close in till it became a dark point in the midst of the stamped snow (и он видел, как неумолимый круг смыкался, пока не стал темной точкой посреди истоптанного снега).

stir [stW], inexorable [In'eks(q)rqbl], tongue [tAN]

He strained his ears, his restless brain for the moment stilled. Not a stir, nothing. He alone took breath in the midst of the great silence. It was very lonely. Hark! What was that? A chill passed over his body. The familiar, long-drawn howl broke the void, and it was close at hand. Then on his darkened eyes was projected the vision of the moose — the old bull moose — the torn flanks and bloody sides, the riddled mane, and the great branching horns, down low and tossing to the last. He saw the flashing forms of gray, the gleaming eyes, the lolling tongues, the slavered fangs. And he saw the inexorable circle close in till it became a dark point in the midst of the stamped snow.

A cold muzzle thrust against his cheek (холодная морда ткнулась ему в щеку), and at its touch his soul leaped back to the present (и при этом прикосновении его душа перенеслась/перепрыгнула обратно в настоящее). His hand shot into the fire and dragged out a burning faggot (его рука устремилась/дернулась к огню и вытащила головешку = горящую охапку; to shoot — стрелять; бросаться, мчаться; делать резкое движение). Overcome for the nonce by his hereditary fear of man (побежденное в этот момент своим наследственным страхом перед человеком; nonce — данный случай, данное время), the brute retreated, raising a prolonged call to his brothers (животное отступило, издавая продолжительный зов своим собратьям); and greedily they answered (и жадно они ответили), till a ring of crouching, jaw-slobbered gray was stretched round about (пока кольцо припадающих к земле, брызжущих слюной с челюстей серых /волков/ не вытянулось вокруг; slobber — слюни). The old man listened to the drawing in of this circle (старик прислушался к подтягиванию этого круга). He waved his brand wildly (он взмахнул своей головней дико = отчаянно), and sniffs turned to snarls (и фырканья перешли в рычание); but the panting brutes refused to scatter (но тяжело дышащие звери отказывались разбегаться). Now one wormed his chest forward, dragging his haunches after (вот один подал грудь вперед, волоча/подтягивая заднюю часть за собой; haunch — ляжка, бедро /человека/; задняя часть /животного/), now a second, now a third (вот второй, вот третий); but never a one drew back (но ни один не пошел назад). Why should he cling to life (почему он должен цепляться за жизнь)? — he asked, and dropped the blazing stick into the snow (он спросил /себя/ и уронил пылающую палку в снег). It sizzled and went out (она зашипела и потухла). The circle grunted uneasily, but held its own (круг заворчал беспокойно, но не отступил: «сохранил свое собственное = свои позиции»). Again he saw the last stand of the old bull moose (опять он увидел последнюю остановку старого самца лося), and Koskoosh dropped his head wearily upon his knees (и Коскуш уронил свою голову устало на колени). What did it matter after all (не все ли равно, в конце концов)? Was it not the law of life (разве это не был закон жизни)?