Английский с Г. К. Честертоном. Рассказы об отце Брауне

“St. Clare was a hell-hound, but he was a hound of breed (Сент-Клэр был исчадием ада: «был злодеем/цербером», но в нем чувствовалась порода; hell-hound – цербер /трехголовый злой цепной пес с хвостом и гривой из змей, охраняющий вход в подземное царство; греч. миф./; дьявол, черт; злодей, изверг; hound – охотничья собака; гончая; негодяй; подлец; breed – племя; порода). Never, I’ll swear, was he so lucid and so strong as when poor Murray lay a cold lump at his feet (никогда, я готов поклясться, не проявлял он такой ясности ума и такой силы воли, как в ту минуту, когда бездыханное тело бедного Меррея лежало у его ног; lucid – прозрачный, ясный; здравомыслящий, здравый, рассудительный; lump – глыба, ком). Never in all his triumphs, as Captain Keith said truly, was the great man so great as he was in this last world-despised defeat (никогда, ни в одном из своих триумфов, как правильно отметил капитан Кит, не был так велик этот великий человек, как в последнем презираемом /всем/ миром поражении; to despise – презирать; относиться с презрением; defeat – поражение; разгром). He looked coolly at his weapon to wipe off the blood (он хладнокровно посмотрел на свое оружие, чтобы стереть /следы/ крови с него; to wipe off – вытирать; стирать; ликвидировать); he saw the point he had planted between his victim’s shoulders had broken off in the body (и увидел, что острие шпаги, которым он заколол жертву: «которое он вонзил между плеч жертвы», отломалось и осталось в его теле; to plant – наносить /удар/; shoulder – плечо; to break).

 The wintry road curved over a ridge in cutting frost, with cruel black shapes of bush and thicket; but Flambeau fancied that he saw beyond it faintly the edge of an aureole that was not starlight and moonlight, but some fire such as is made by men. He watched it as the tale drew to its close.

“St. Clare was a hell-hound, but he was a hound of breed. Never, I’ll swear, was he so lucid and so strong as when poor Murray lay a cold lump at his feet. Never in all his triumphs, as Captain Keith said truly, was the great man so great as he was in this last world-despised defeat. He looked coolly at his weapon to wipe off the blood; he saw the point he had planted between his victim’s shoulders had broken off in the body.