Английский с Р. Л. Стивенсоном. Странная история доктора Джекила и мистера Хайда

The hatred of Hyde for Jekyll was of a different order (ненависть же Хайда к Джекилу была другого порядка). The terror of the gallows drove him continually to commit temporary suicide (страх перед виселицей постоянно заставлял его совершать временное самоубийство; to drive – гнать; побуждать), and return to his subordinate station of a part instead of a person (и возвращаться к подчиненному положению части, вместо целой личности = вместо того, чтобы быть целой личностью); but he loathed the necessity (но эта необходимость вызывала у него отвращение; to loathe – питать отвращение, чувствовать отвращение; не выносить), he loathed the despondency into which Jekyll was now fallen (ему было противно то уныние, в которое теперь впал Джекил; despondency – отчаяние, уныние, упадок духа, подавленное настроение, угнетенность; despondent – унылый, подавленный, угнетенный, отчаявшийся), and he resented the dislike with which he was himself regarded (и его возмущало то, с какой неприязнью тот относился к нему: «с которым он был сам рассматриваем/расцениваем»; to regard – расценивать, рассматривать).

The hatred of Hyde for Jekyll was of a different order. The terror of the gallows drove him continually to commit temporary suicide, and return to his subordinate station of a part instead of a person; but he loathed the necessity, he loathed the despondency into which Jekyll was now fallen, and he resented the dislike with which he was himself regarded.

Hence the apelike tricks that he would play me (отсюда и все те обезьяньи выходки, которые он мне устраивал; to play – играть; сыграть шутку, разыграть), scrawling in my own hand blasphemies on the pages of my books (набрасывая моим почерком богохульства на страницах = полях моих книг; to scrawl – писать наспех; писать неразборчиво; писать каракулями, закорючками), burning the letters (сжигая письма) and destroying the portrait of my father (и уничтожив портрет моего отца); and indeed, had it not been for his fear of death (и уж конечно, если бы не его собственный страх смерти), he would long ago have ruined himself (он уже давно бы уничтожил сам себя) in order to involve me in the ruin (только для того, чтобы и меня вовлечь в эту гибель). But his love of life is wonderful (но его любовь к жизни поразительна); I go further (скажу более: «зайду дальше /в моих утверждениях/»): I, who sicken and freeze at the mere thought of him (я, испытывающий отвращение и /у кого/ мороз /бежит по коже/ при одной только мысли о нем; to sicken – заболевать; испытывать отвращение), when I recall the abjection and passion of this attachment (когда я вспоминаю о низменной и страстной этой его привязанности /к жизни/; abjection – унижение; униженность; abject – подлый, низкий; passion – страсть), and when I know how he fears my power to cut him off by suicide (и когда я знаю, как он боится моей власти оборвать его существование самоубийством; to cut off – обрезать, отрезать), I find it in my heart to pity him (я обнаруживаю в своей душе /способность/ испытывать жалость к нему).