Английский транзит. Путевые впечатления

Минут через двадцать в дверь снова позвонили. Батальон получил подкрепление в виде новых бойцов подросткового возраста – на пороге стояла целая толпа во главе со всё тем же предводителем.

– Уберите машину, – злобно проговорил крепыш.

– Послушайте, – миролюбиво ответила я. – Мы машину уберём, но попозже. Сейчас не можем. К нам в гости приехали родственники и мы отмечаем встречу. Вам должно быть известно, что закон запрещает взрослым людям садиться за руль, выпимши.

– Уберите свою чёртову машину немедленно! – тупо повторил подросток.

Поняв, что мирные переговоры успехом не увенчаются, я сказала детишкам «гуд бай» и захлопнула перед их носами дверь.

В тот же миг стены нашего дома стали сотрясаться от сокрушительных ударов. Казалось, по входной двери молотили всей толпой, кулаками и ботинками, выкрикивая при этом безобразно звучащие из отроческих уст нецензурные ругательства и оскорбления лично в мой адрес.

Я схватила телефонную трубку и стала набирать номер полиции. Пока пыталась дозвониться, тумаки в дверь прекратились, и звук криков приглушился, словно вся толпа переместилась от входной двери куда-то в сторону. Я уже подумывала, не отложить ли мне телефон, как вдруг раздался пронзительный женский визг. Из глубины дома выскочила Диля с плачущим сыном Тимофеем на руках. «Звони срочно в полицию!» – закричала Диля. Следом появился Ваня. С залитым кровью лицом.

Милые английские детишки перестали ломиться в парадную дверь, потому что они придумали прибегнуть к гораздо более действенному методу нападения. Подбежав к забору со стороны нашего сада, они стали подпрыгивать и, прицельно метясь, швырять палки и камни в сидящих в саду гостей. Попали Ване в переносицу. Пришлось звонить не только в полицию, но и в скорую помощь.

Приехавшие на вызов врачи исключили перелом носа, констатировав глубокую ссадину. Продезинфицировав рану, наложили повязку. Отдых россиян в гостеприимной цивилизованной стране Великобритании начинался великолепно.

Следующие два часа мы потратили на общение с полицией. Двое прибывших «бобби», как их ласково называют англичане, были в чёрных касках с серебрянными кокардами, чёрных рубашках, заправленных в чёрные брюки, и с кобурами на бедрах. У одного полицейского, совсем юного на вид, сильно косили глаза. Бобики неспешно ходили взад-вперёд по нашей гостиной, почёсываясь и лениво задавая нам вопросы. В какой-то момент я вышла с косоглазым бобиком в палисадник, указывая на Мерседес как первопричину случившегося. Полицейский подтвердил, что в данном месте парковка машины с частичным заездом на тротуар не является нарушением. Пока мы стояли на улице, мимо нас продефилировал на велосипеде белобрысый конопатый крепыш. Крутя педали, он с нескрываемым интересом рассматривал арену своих недавних действий, изо всех сил выворачивая голову в нашу сторону. «Вот же он, вот зачинщик! – вскричала я. – Задержите его, сделайте хоть что-нибудь!»

Полицейский лениво поскрёб подбородок и, не шелохнувшись, задумчиво косящим взглядом проводил весело уносящегося вдаль юного викинга.

– Никого ловить и привлекать к ответственности мы не будем, – произнёс английский блюститель порядка. – Малолетние нарушители вне нашей юрисдикции. Ими занимается не полиция, а специальный отряд по работе с антиобщественным поведением населения. Мы передадим им это дело.

– Интересно получается, – сказала я. – Мы подвергаемся физической атаке, да ещё на нашей собственной территории, и это классифицируется не более, чем антиобщественное поведение. Криминала в палках и камнях, летящих в наши лица, стало быть, нет никакого. В следующий раз мы сфотографируем обидчиков в момент нападения и предъявим вам снимки.

– О нет, – покачал головой полицейский. – Я бы вам очень не советовал никого снимать на свою камеру. Вы не имеете права фотографировать окружающих без их согласия. Вас потом могут затаскать по судам.

Полицейские вручили нам целый ворох бумаг – опросников, деклараций, бланков для заявлений. Всё это мы исправно заполняли битый час, понаставив в бумагах кучу подписей. Наконец, бобики удалились, на прощание объявив, что инцидент будет зарегистрирован. И что представители отряда по работе с антиобщественным поведением в ближайшее время нас посетят, чтобы задать нам дополнительные вопросы и взять наше дело на контроль.

Увы, никакие представители никаких отрядов нас так и не посетили по поводу случившегося. Зато прислали на мой мобильный телефон сообщение примерно следующего содержания. «Дорогая Миссис. Мы рады Вам сообщить, что Ваше дело зарегистрировано в полиции с присвоением порядкового номера такого-то». Как говорится, пустячок, а приятно.

От нашей веры в неприкосновенность частных владений в Англии мало что осталось.

Когда в августе того же года в Лондоне произошли массовые беспорядки и погромы, мы с Солнцевым ничуть не удивились. В репортажах БиБиСи всё время звучал один и тот же лейтмотив: лондонская полиция не может справиться с зачинщиками. У неё нет достаточных полномочий и средств, чтобы эффективно бороться с погромщиками.