Английское дело адвоката

– «Электра» производит лампы с начала шестидесятых годов, и у корпорации могучие связи в правительстве, иначе Шермана давно бы прикрыли. Но он хороший мужик и не желает никому зла. Каждый год он выделяет средства на миссионерские поездки, а это, между прочим, приличные суммы. Вот, видишь, это городок Декаи, – показывая на одноэтажные домики, вытянувшиеся вдоль длинной улицы, продолжал пояснения репортер. – Сюда мы добрались от столицы Папуа и, проведя ночь в отеле с ведром воды и ковшиком в душе-туалете, рано утром поехали в аэропорт, чтобы успеть на первый утренний самолет. Эбинейзер без проволочек зарегистрировал нас, и мы зашли в зал ожидания, окна которого выходили прямо на взлетную полосу. Несмотря на раннее утро, на улице было плюс тридцать пять, а в помещении, где не было ни ветерка, жара допекала совсем. Ждем час, другой, третий. Кругом вроде бы ясно и безоблачно, но самолеты не прилетали. Коротать время было негде. Аэропорт похож на сарай – небольшой и одноэтажный. Рядом стояло новое выстроенное здание, но оно пока закрыто на замок. На улице слонялись бездельники папуасы в надежде что-то подзаработать и просто зеваки, которым вообще нечего было делать. Развлечением служил только одинокий казуар, которого выпасал какой-то папуас. Все фотографировались возле него и давали ему за это мелочь. Наконец где-то в час дня приземлился первый самолет компании «Лион эйр». Через час – второй, небольшой миссионерский. И наконец – третий, наш. Быстро загрузились и взлетели часа в четыре, не раньше. Хорошо, что досталось место у окна, а то другим стюардесса не разрешала пересаживаться. На мой вопрос: «Почему нельзя?» – ответила: «Если что-то случится, мы опознаем человека по его месту в кресле!» Весело, правда?

– Все это очень интересно, но мне бы хотелось посмотреть, как вы спасаете Олив, – напомнила я, искоса поглядывая на окно, за которым занимался рассвет.

– Да ладно, давай посмотрим, классное видео получилось, – хвастался репортер.

Но я проявила твердость и, отхлебывая колы, пообещала:

– Как-нибудь в другой раз обязательно посмотрим всю запись целиком, а сейчас покажи мне лишь самые выдающиеся моменты.

Разочарованно вздохнув, он принялся проматывать куски записи, чтобы добраться до нужного места.

– Останови! – потребовала я, увидев крупным планом лицо невесты с фотографии. – Это ведь Дженнифер, да? – спросила я после того, как Перкинс нажал на паузу.

– Ну да, это Дженни, – согласился Питер Пен. И сразу же продолжил пояснения, пальцем водя по картинке за ее спиной: – Вот, видишь, здесь мы разбили лагерь недалеко от папуасской деревни, жители которой видели белого человека в первый раз в жизни.

– Неужели сохранились такие места? – не поверила я.

– И довольно много, – с видом знатока кивнул Перкинс.

– И где, если не секрет?

Почесав в затылке, парень скорчил уморительную рожицу, припоминая, и, уставившись в потолок, принялся перечислять, точно он был на уроке географии:

– Северо-Западная Канада в районе гор Маккензи, леса по реке Конго, сельва Амазонки и Укаяли, да много еще где.

– И как вас занесло на острова? – допытывалась я.

– Эбинейзер постарался, он большой мастер выискивать проклятые Богом места, – усмехнулся рассказчик. – Ты слышала о карго-поклонниках?

– Прочла кое-что, – уклончиво ответила я, вспомнив статью из газеты «Ворлд Дайджест», прочитанную в самолете.

– Тогда не буду объяснять, к кому мы попали. После того как самолет высадил нас на небольшом плато, мы пересели на джипы и ехали примерно шесть часов, пока проводник не попросил остановиться у подвесного моста, натянутого над глубоким ущельем. Мы взвалили на плечи палатки, припасы, вещи для туземцев и еще ярдов сорок шли пешком по непроходимым джунглям. Папуасскую деревню мы обнаружили недалеко от водопада и расположились на некотором удалении от нее, наблюдая за местными жителями. Эбинейзер тут же собрал в сумку несколько банок консервов, фонарь, бинокль, антибиотики, бинты и зеленку, взял под мышку библию и, кликнув проводника, отправился знакомиться с вождем племени. Отсутствовал он так долго, что мы уже начали волноваться. Хотя некоторые волонтеры, занятые исключительно собой, плевать хотели на псаломщика.

– Это ты о ком?