Английское завоевание Ирландии (XII–XVII вв.)

При таком положении вождю приходилось удерживать свою власть над подчиненными ему вождями главным образом военной силой. «И этот обычай сохраняется до наших дней в Непокоренной Ирландии, где никто не является господином чего-либо своего дольше, чем он может защищать его оружием против других», — замечает об обычае танистри Джон Диммок в 1600 г.[115]. В «Истории Ирландии», написанной в XVI в., говорится о том, что представители ирландской знати становятся вождями в результате военной борьбы между собой, а не потому, «имеют они земли или нет»[116].

Несомненно, то обстоятельство, что клановая знать в Ирландии не была организована в порядке строгого подчинения ее отдельных групп между собой с обязательной личной службой вассала сеньору, ослабляло ее военную силу, что и использовали английские завоеватели.

Таким образом, для клановой системы в Непокоренной Ирландии XVI — начала XVII в. было характерно прежде всего господство обычаев гевелкайнд и танистри. По оценке Энгельса, обычаи гевелкайнд и танистри были «опорой» кланового строя ирландцев[117]. В политической жизни клановой системе сопутствовали раздробленность страны и могущество вождей, сохранивших до этого времени многие черты родовой аристократии. Однако из данных относительно земельных владений и доходов вождей в это время явствует и то, что под покровом клановой системы у ирландцев существовали феодальные отношения, опутанные густой сетью патриархально-родовых отношений, что феодальная собственность на землю причудливо сочеталась с первобытнообщинной собственностью на нее, феодальная рента — с архаическими поборами вождей, что эти поборы, хотя и нефеодального происхождения, обогащали и усиливали вождей как феодалов — крупных землевладельцев, эксплуатировавших держателей своих домениальных земель.

* * *

Еще в 1562 г. наместник Ирландии Сессекс докладывал королеве Елизавете о том, что Ирландией управляют по-разному — либо на основании английского общего права, либо на основании брегонского права и выборов вождей, что, хотя англичане в Ирландии не должны такие выборы производить, они «во многих местах их производят» и «в действительности ни одна часть Ирландии полностью не свободна от повинности coyne and livery и других ирландских поборов, собираемых на содержание военных отрядов. Это оправдывалось тем, что без таких отрядов ирландцы якобы «будут слишком сильны против англичан»[118]. Доходы англо-ирландских лордов в XVI в., как и доходы ирландской знати, разделялись на поборы с подвластных кланов и септов и ренты, поступавшие с держателей домениальных владений.

В 1573 г. граф Десмонд, верховный вождь Манстера, подчинившись Елизавете, обязался не собирать с подчиненных ему вождей coyne and livery и другие традиционные поборы, отказаться от соблюдения брегонских законов, запретить взимать за убийства «ерик», не собирать с подданных английской королевы «черную ренту», не держать при своем дворе бардов — поэтов, этих, по характеристике Энгельса, «главных носителей национальной, антианглийской традиции»[119], воспевавших деяния вождей. В перечне доходов этого графа насчитывалось 19 различных денежных и натуральных повинностей и поборов, взимаемых с септов и кланов подчиненных ему территорий. Среди них были: ежегодный побор деньгами и говяжьим мясом, денежный побор с определенного количества подвластных ему земель, поборы «без числа» мясом и питьем, зерном и соломой, ночлег и угощение графа и его свиты (coshery), налагаемая по его воле на подвластные территории повинность выставлять определенное количество людей и лошадей на работу во владениях графа, денежная сумма, собираемая с членов подвластных септов на содержание вооруженных секирами отрядов и пеших воинов, содержание подвластными графу вождями определенного количества солдат и др. Эти повинности и поборы взимались или в денежной форме, или натурой. Весь ежегодный доход графа Десмонда со всех бароний, находившихся в пяти графствах Манстера, по подсчету чиновников Елизаветы, составил более 7 тыс. ф. ст. в год, иногда он достигал 10 тыс. ф. ст. Однако доходы с подвластного населения обычно превышали доходы с домена[120].

Особенно доходной и важной для англо-ирландской знати была старинная ирландская повинность coyne and livery. Дэвис отмечает, что англичане в Ирландии очень охотно перенимали у ирландцев эту повинность, так как она позволяла им содержание своих войск полностью переложить на крестьян и других подданных, и что именно поэтому англо-ирландцы превратили эту повинность во «всеобщую и постоянную» и сделали ее «более оскорбительной и нетерпимой» для жителей, чем она была прежде у ирландских вождей[121].