Англо-Бурская война (1899–1902)

Отправленный сюда же предыдущий конвой постигла более тяжелая участь. 1 июня пятьдесят пять железнодорожных вагонов было отправлено в Хейлброн. Сопровождение состояло из ста шестидесяти солдат из состава Шотландских полков под командованием капитана Корбаллиса, пушек у отряда не было. А на пути их поджидал джентльмен в темных очках. «У меня двенадцать сотен человек и пять орудий. Сдавайтесь немедленно!» Такое жесткое уведомление получил отряд сопровождения, и в этой безвыходной ситуации им оставалось только подчиниться. За одним несчастьем следует другое, если бы выстояла конница в Линдли, 4 июня Де Вет не захватил бы наши вагоны, а не пополнив за счет нашего конвоя свои запасы, маловероятно, что он смог бы предпринять наступление на Роодевал – следующей пункт, привлекший его внимание.

В двух милях от станции Роодевал, у железнодорожной линии, находится четко очерченный холм, а на некотором расстоянии от него – другие холмы. 4-ый Дербиширский милиционный полк, был отправлен занять эти высотки. На линии ходили слухи о возможном появлении буров. 6 июня майор Хейг, контролировавший станцию, имея под своим началом тысячу солдат из разных полков, был атакован, но отбил нападение. Де Вет, иногда самостоятельно, а иногда совместно со своим лейтенантом Нелом, спускался на линию, выискивая более легкую добычу. Ночью 7 июня он напал на милиционный полк, расположившийся лагерем на позиции, которая могла бы находиться под полным контролем артиллерии. Неверно, что солдаты якобы пренебрегли возможностью занять высоту, под которой они расположились, потому что две роты разместились именно на холме. Но, похоже, даже мысли не возникало о возможной опасности, и полк, поставив свои палатки, с удобствами улегся спать, совершенно не думая о джентльмене в темных очках. Глубокой ночью он очутился рядом с ними, и полк оказался засыпан градом свистящих пуль. На рассвете открыли огонь орудия, и снаряды начали разрываться среди милиционных порядков. Это было страшное испытание для зеленых новобранцев, ведь отряд составляли шахтеры и рабочие ферм, не видевшие в своей жизни ничего страшнее кровотечения из порезанного пальца. Они находились в стране четыре месяца, но до этого дня их жизнь была сплошным пикником, на который выезжают с солидным багажом. Теперь в одно мгновение пикник закончился, и в сером холодном рассвете они увидели войну – беспощадную войну, с визгом пуль, пронзительными криками боли, грохотом снарядов, с ужасающими разорванными телами и валяющимися в воронках оторванными конечностями. В этом отчаянном положении – испытании и для бывалых солдат, храбрые шахтеры достойно показали себя. С самого начала у них не было ни единого шанса, единственное, что они могли – это мужественно принять поражение. Пули летели со всех сторон, а враг оставался невидимым. Они залегли цепью вдоль одной стороны насыпи, но им начали стрелять в спину, они перешли на другую сторону – и вновь им стреляли в спину. Полковник Бэрд-Дуглас поклялся, что застрелит того, кто поднимет белый флаг, но сам упал мертвым, прежде чем был поднят ненавистный символ – он не мог не подняться. Сто сорок человек были выведены из строя, многие получили ужасные раны от орудийных снарядов. Поле боя скорее походило на бойню. Белый флаг был поднят, и только тогда появились буры. Уступающий в живой силе, не имеющий артиллерии, милиционный полк, не участвовавший до этого в серьезных боевых действиях, ни в коей мере не опозорил свое доброе имя. Позиция была безнадежной с самого начала, и они вышли из этого боя разбитые, изувеченные, но с честью.

В двух милях от холма Реностера находится Роодевальская станция, там в это июньское утро стоял состав, с армейской почтой, запасом шинелей и грузовыми вагонами, гружеными снарядами крупного калибра. Около ста человек, или чуть более, сошли с поезда, двадцать из них – почтовые волонтеры, несколько человек из состава Пионерского железнодорожного корпуса, несколько шропширцев и остатки других частей. Именно к ним ранним утром подошел отряд джентльмена в темных очках, на руках которого еще не высохла кровь солдат Дербиширского полка. «У меня четырнадцать сотен солдат и четыре орудия. Сдавайтесь!» – передал парламентер ультиматум Де Вета. Но не в характере почтальона отдавать свою почтовую сумку без борьбы. «Никогда!» – был ответ отважных волонтеров. Снаряд за снарядом разбивали крытые железом крыши над их головами, и не было возможности ответить сокрушительным ударом на огонь орудий. Ничего нельзя было сделать, оставалось только сдаться. Де Вет присоединил представителей британских волонтеров и солдат регулярной армии к плененным милиционерам. Станция и поезд сгорели дотла, шинели похищены, огромные снаряды взорваны, а почта сожжена. Последнее было недостойным поступком, который целиком лежит на совести Де Вета. Сорок тысяч человек, находящиеся к северу от него, могли смириться с потерей пищи и шинелей, но они страстно ждали этих писем, обрывки которых ветер все еще носит по вельду[59].