Англо-бурская война. 1899-1902

Пока колдстримцы, гренадеры и Йоркширский полк легкой пехоты отражали атаки буров на правом фланге, неукротимые гордонцы (люди Даргея) в яростном стремлении отомстить за своих товарищей из Хайлендской бригады наступали прямо на окопы. Им удалось без значительных потерь подойти к противнику на четыреста ярдов. Однако единственный полк не в состоянии взять позицию, а после понесенного нами поражения о чем-то вроде мощного штурма при свете дня не могло быть и речи. Все планы подобного рода, которые мог иметь Метуэн, были навсегда разрушены поспешным беспорядочным отступлением разбитой бригады. Солдатам сильно досталось в этой баталии, для большинства из них это было боевое крещение. А весь день они находились под палящим солнцем без пищи и воды. Бойцы быстро отошли на милю, и орудия на какое-то время частично остались без прикрытия. К счастью, недостаток инициативы со стороны буров (что так часто играло нам на руку) спас британцев от полной катастрофы и унижения. Благодаря отважным твердым гвардейцам наше поражение не превратилось в полный разгром.

Гордонцев и шотландских гвардейцев по-прежнему поддерживала артиллерия, но они уже подошли очень близко к окопам неприятеля, а других войск не было. В этих обстоятельствах требовалось, чтобы хайлендеры снова перешли в наступление. Майор Эварт с несколькими другими оставшимися в живых офицерами бросились по разрозненным шеренгам, собирая и ободряя солдат. Бойцы были потрясены тем, что им пришлось пережить. Человеческая натура стремилась избежать возвращения в зону смерти, где так густо летели пули. Но трубы гудели, горны пели, и бедные усталые парни, у которых от лежания на солнце ноги обгорели до волдырей, хромая, побрели обратно выполнять свой долг. Солдаты снова встали за орудия, и момент опасности миновал.

Однако с наступлением вечера стало ясно, что успешную атаку провести невозможно и поэтому бессмысленно держать людей перед позицией неприятеля. К мрачному Кронье, затаившемуся в окопах за колючей проволокой, было не подойти, и уж тем более не имелось шанса его разбить. Есть люди, полагающие, что, если бы мы закрепились, как на реке Моддер, враг ночью снова бы отошел и утром дорога на Кимберли оказалась бы открытой. Мне не известно ни одного довода за это мнение, но известно несколько аргументов против него. На Моддере Кронье оставил свои рубежи, зная, что позади у него есть более надежные укрепления. У Магерсфонтейна за позицией буров лежало плоское плато, и оставить рубеж значило бы сдать всю игру. Более того, зачем ему было отходить? Он знал, что сурово потрепал нас. Британцы практически не нанесли урона его укреплениям. Разве можно было ожидать, что Кронье кротко откажется от своих преимуществ и без боя уступит плоды победы? Вполне достаточно горевать о поражении, не усугубляя скорби мыслями, что чуть большая стойкость могла бы превратить его в победу. Бурскую позицию можно было взять, только обойдя ее с фланга, а у нас для этого не хватало ни численного состава, ни мобильности. В этом состоит основная причина наших проблем, и никакие предположения типа, что могло бы случиться при других обстоятельствах, не в состоянии этого изменить.

Примерно в половине шестого бурские орудия, которые по какой-то невыясненной причине весь день молчали, открыли огонь по нашей кавалерии. Выход на сцену противника стал сигналом к общему отступлению центра, и последняя попытка скорректировать исход дня была оставлена. Хайлендеры остались совсем без сил, колдстримцы устали сверх всякой меры, конная пехота понесла тяжелейшие потери. Для новой атаки оставались гренадеры, шотландские гвардейцы и два-три пехотных полка. Существуют ситуации (как, например, в Садове), когда генерал должен использовать последний шанс. Однако существуют и другие, когда, имея в тылу пополнение, командир, сохранив силы, с новой попытки может добиться более значительного успеха. Генерал Грант придерживался принципа, что, когда твои силы на исходе, наступать все же следует, потому что в этот момент противник, скорее всего, тоже полностью обессилел, а из двух сторон атакующий всегда имеет моральное преимущество. Метуэн решил (и, без сомнения, разумно), что оснований для шага отчаяния нет. Его люди были отведены (в некоторых случаях они отошли сами) за пределы досягаемости бурских пушек. Следующим утром все с горечью в сердце двигались обратно в лагерь на реке Моддер.