Анимация от Алекса до Я, или Всё включено

— Собираюсь, — попытался сделать вид, что вовсе не сижу на пороховой бочке, прикуривая от фитиля.

— А у тебя рабочий день уже закончен?

— День — да, а сейчас и рабочая ночь закончена. До завтрака я совершенно свободен, — я машинально принюхался, нет ли поблизости Кисбобыча.

Но Юлин аромат вечернего парфюма с пряной свежестью корицы, околдовывающий страстностью дамасских роз и нежностью бобов тонка, интриговал глубиной, обволакивал, словно пелерина, растворяя все посторонние запахи. Нет, было невыносимо трудно сдерживать себя. Хотелось по-тарзаньи закричать, пробарабанить в грудь, закинуть «горячую штучку» на плечо и показать обезьяньим сородичам, что такое la reproducci'on de los tipos (внутривидовое размножение).

— Я тоже свободна. И утром мы к тому же уезжаем. Во-от. А ночную йогу ты так и не показал..

Я до конца не верил своему внутреннему голосу, захватившему ораторскую трибуну и микрофон, и сейчас распевающему бравурные победные марши. Из интуитивных динамиков доносились радостные крики: «Алекс, шампиньон!» — а также: хлопки вылетающих пробок, звуки похлопываний по плечам и разрывающихся в ночном небе салютных фонтанов.

Я мысленно потряс головой, концентрируясь на заманчивом образе перед собой. Юля невинно улыбалась, и в этой невинности было большее обещание сладостного порока, нежели от растянутых перед лицом транспарантов. Пытаясь не захлебнуться слюной или по крайней мере сделать это незаметно, я быстро, по-каспаровски, прикинул ситуацию. Если откровенно, Юля привлекала меня с самого начала знакомства. Не скажу, что если бы на её месте оказалась другая девушка из трио Аня или Женя, я бы повёл себя иначе. Так, чертовски обольстительно выглядели они вместе и каждая сама по себе. Но в данный момент, мне казалось, что эта лесная фея, в платье, не оставляющего воображению никакого простора для фантазий угадывания скрывающихся форм, а напротив — направляющего это воображение уже в другие сферы человеческих отношений, именно та дриада, что завладела моими помыслами и посещала в жарких сновидениях.

«Да плевать, что я не человек что ли? Придумали рабовладельческий строй, тоже мне. Уволят, так уволят, не расстреляют же», — таким девизом, я заглушил внутренний, санкционированный мозгом, митинг безопасности на проспекте Контроля желаний у памятника Правды, предостерегающий меня от подчинения высокоорганизованного человеческого самосознания пробудившимся тёмным силам первобытного животного инстинкта.

«Accidit in puncto, quod non contigit in anno», — как говорили древние мудрецы. Случается в одно мгновение то, чего не случается за целый год. Сначала Вика, затем Татьяна, теперь Юля. Да, я сегодня котируюсь.

«И в третий раз забросил он невод…» В смысле, назначил свидание. А место для него я уже продумал.

Внутри всё трепетало, буря чувств разметала рациональные мысли об осторожности, которые подобно обиженным сорокам, расселись на проводах и деревьях поодаль и из-за расстояния воспринимались как фоновый шум.

Единственное, чего я опасался на данный момент, это быть застигнутым врасплох Татьяной, которая уже где-то на подступах к ресторану. Это заставляло меня держаться неосвещённых участков, ближе познакомиться с кустовым гербарием и изучить характер теней отбрасываемых пальмами. Такое поведение человека, передвигающегося как ниндзя-первокурсник, гораздо подозрительнее, чем уверенная походка по плиточным дорожкам. Но мне пока везло. Я не наткнулся на «женщину Вольтера» и избежал встречных и поперечных патрулей верблюжьих сынов.

Ключ был на месте. Я проник в анимационную комнату. Что же, для романтического свидания с налётом таинственности вполне подходит. Традиционный бардак, что сложился и закрепился здесь сразу после отъезда Натали, в темноте был не так виден. Вся эта залежь пластиковых стаканчиков из под чая и кофе, расставленная у ножек стола, стульев, в углах, вываливающаяся из переполненной мусорки. Чьи-то сохнущие после вынужденной ванны в бассейне подштанники, футболки и полотенца. Раскиданный где попало реквизит, бумага, салфетки, канцелярские принадлежности. Позаимствованные из ресторана пепельницы забитые доверху окурками и пеплом. Да — турки аниматоры, это катастрофа в плане чистоты и порядка.

Прибрал то, что уж совсем убивало атмосферу свидания. Передвинул стойку с костюмами ближе к окну. Слабый фонарный свет, рассеяно падающий сверху, давал достаточно пищи для глаз, чтобы можно было видеть пространство вокруг себя. Как-будто имитация лунного во время мистической театральной постановки. В шкафу я нашёл несколько яблок — чья то заначка. Нарезал их на дольки ножницами, за неимением ножа. Услышал лёгкие шаги снаружи от двери, приглушённые ковром. Она! Шепнул в приоткрытую дверь.