Анна

– Да, я прекрасно вас понимаю, но, как вас, Кевин, да? – спросил я, но ответа не стал дожидаться, так как вспомнил что его и вправду так звали, хоть и анестезиологи были в большей степени безликими для нас, хирургов, но всё же его имя что-то побудило меня вспомнить, – Поймите, Кевин, нам не спасти этих людей, – стал говорить я шёпотом, чтобы не услышал пациент, который лежал за стеной, в палате, – Правительственные линии, радио, полиция, пожарные, никто не доступен, связь оборвана и электричества нет, нам нужно спасаться, а спасти всех кто в этом госпитале нам нет никаких возможностей, здесь много послеоперационных пациентов, которые банально не смогут самостоятельно идти на большие расстояния, а если мы позволим им это, то это будет равноценно тому чтобы и их и себя вести на казнь, за окном десятки, а то и больше монстров, как бы это ни звучало цинично, но даже здесь им будет в разы безопаснее, чем тут. – говорил я весьма и весьма спокойным голосом, что отчасти даже пугало меня самого, потому что такой циничности от себя и из своих уст мне не приходилось никогда слушать, но видимо этот новый мир за полдня смог меня так изменить, что я воспринимал эти слова как истину, как основные суждения, против которых, как бы ни хотелось, уже не попрёшь и по всей видимости эти слова были сказаны настолько убедительно, что даже Кевин вдруг, в самый последний момент обмяк и кивнул мне с одобрением, пусть и было это одобрение весьма сомнительным и в его глазах ощущалась доля самоистязания, но всё же он понял что я был прав.

– Хорошо, Том, вы правы, мы можем ещё спастись, – ответил он с огорчением и болью.

– Собирайте вещи, берите всё самое необходимое и нужное и встретимся в холле на первом этаже, я буду вас ждать, только поторопитесь, – говорил я, а сам в это время постепенно удалялся, когда я скрылся из виду полностью и оказался за пределами операционного блока я быстро спустился в подвал, где находилась моя одежда и начал переодеваться, здесь было очень темно и царила полнейшая и ужасающая тишина, казалось что вот-вот окровавленный изрешечённый и обезображенный монстр сейчас набросится на меня и сделает таким же, поэтому одевался я очень быстро, но вдруг заметил какую-то чёрную сумку, что валялась около одного шкафчика. Подойдя к ней, я понял, что это большая погодная сумка, что было огромным везением, потому что это было именно то, что мне нужно. Взяв её, я вытряхнул содержимое, лишнее и сложил туда аптечку и свои оставшиеся вещи. Халат и хирургический костюм я решил оставить, потому что они занимали место, а сейчас нужно было экономить даже в этом.

В то время пока я был занят сборами, в холле, на посту охраны случился очередной приступ паники у охранника. Он увидел за стеклом лицо, которое было ему знакомо, это была его жена, она была укушена в щёку, и она свисала словно вырванный кусок, он не мог сдержать эмоций и тяжело заплакал, без раздумий открывая ей дверь и запуская внутрь. Его состояние было подавленным настолько, что он не мог сказать и слова, а из-за этого шока он вновь забыл закрыть эту чёртову дверь. Его жена зашла в здание покачиваясь, на её глазах, словно хрусть поблёскивали слёзы, которые стекали по щекам, а когда слеза скатывалась до участка ранения, то она морщилась и плакала ещё сильнее, – Помоги мне, любимый, помоги, – молила она, еле ворочая языком от боли. Когда я поднялся наверх и оказался в холле, я увидел всю эту картину и вскрикнул,

– Какого чёрта?! Она заражена! – кричал я, подбегая к ним и замахиваясь топором, но мужчина в слезах встал перед ней и закрыл путь.