Анна

По каждому предмету необходимо было сделать проект — не просто отписку, а реальную вещь, которая работает. Можно было объединять несколько предметов в своём проекте. Я разрисовала стену в актовом зале под старинную карту мира. Ну, помните, как в «Пиратах Карибского моря» у капитан-командора на стене? Вот такую и нарисовала. Получила дополнительные баллы по географии, ИЗО, коммуникациям (изначально я её на компьютере сделала) и латинскому (названия и подписи на латыни).

А вот по иностранному языку возникла загвоздка. Для меня английский — иностранный, а русский являлся родным. И что делать? Педагоги решили и эту проблему. Нет, мне не нанимали учителя, всем и так понятно, что я любого преподавателя-англичанина за пояс заткну. В обширной медицинской библиотеке опекунов обнаружился труд неких Никитиных по воспитанию детей — на русском языке, который мне и было поручено перевести.

После обычных уроков, которые заканчивались в три — полчетвертого, мы расходились на дополнительные занятия. Кружков и секций было множество. Каждый ученик обязан (ключевое слово «обязан») посещать хотя бы одну секцию или кружок. А вообще, чем больше, тем лучше. Кройки и шитья в этой школе не было, но имелся драматический кружок, которому я придумывала и шила костюмы. Так что формально — я в драмкружке, а ещё в кружке живописи и секции скаутов, правда, там я реально участвую. Зимой школа выделила помещение под мою деятельность и даже предоставила машинку с электроприводом (к слову, у Уилсонов в моём распоряжении была машинка с ручным приводом). Кружок кройки и шитья стал одним из самых популярных у девочек. Вещи стоили дорого, и многие хотели сами сшить себе форму или платье для уроков истории. А сколько мы нашили подарочных наборов «фартук-прихватка», так вообще не счесть! Все материалы предоставляла школа. Поэтому, когда проводились ярмарки, то вырученные деньги шли на школьные нужды. Ну, да я не в обиде.

Из школы я приползала в шесть-семь вечера и была довольна, как слон. Учиться здесь мне очень нравилось, и зачем все вундеркинды в двенадцать в Оксфорд идут? Это же здорово — изучать математику на практике, играть на уроке истории, рисовать карту мира, ходить по экскурсиям. Зачем лишать себя такого детства? Даже мне, девочке с мозгами сорокалетней тетки из России, очень нравится вырезать, клеить, лепить и играть в этой школе. Козырять знанием логарифмов и химических формул как-то не тянуло.

Вечером открывался мой маленький «бизнес». Уилсон приносил мне заказы от своих коллег на вышивку-заколку-галстук, которые я с удовольствием выполняла. Нет, меня никто не заставлял — не хочешь, можешь не делать, вот только мне очень хотелось. Множество материалов, интересные работы (а вам слабо вышить змею с чашей гладью?). Количество моих карманных денег росло очень быстро. К началу лета в копилке лежало почти пятьсот фунтов, а это очень большая сумма, поверьте! К концу года я смогла сшить сама себе куртку и плащ. Опекуны были и довольны и озадачены одновременно. По их мнению, для маленькой девочки это слишком сложно. О том, что я владею паранормальными способностями и благодаря им выполняю всю работу, я никому не сказала. Страшно. А вдруг заберут спецслужбы на опыты? Лучше уж буду тихо сидеть и мастерить с помощью своих способностей втайне ото всех. Как говорится: молчание — золото.

У меня действительно имеются способности к телекинезу, которые использовались по полной программе, пока круги перед глазами не появятся. Все мои швейные изделия, рисунки, заколочки, свитера и тому подобное были результатом этих способностей. Смастерить такое количество, сколько делала я, ни одна рукодельница не сможет. Первый раз, когда игла самостоятельно вышила цветочек на платье, я была в шоке. Потом стало интересно, а ещё смогу? И смогла! Это оказалось похоже на компьютерную программу — представляешь себе начало, середину и конец, прописываешь у себя в голове весь алгоритм и пускаешь его в иглу. Ещё одна способность — превращать предметы. Нет, из кружки сделать машину я не могу, но вот превратить спицу для вязания в крючок или спичку в иголку — это пожалуйста. Заставить машинку самостоятельно шить — да запросто. Но почему-то этот трюк проходил только с машинками «Зингер» ручного или ножного привода. «Чайка» и «Глобал» на мои манипуляции не реагировали. Вдобавок я могла влиять на ветер, но это было архисложно! Для того, чтобы он задул как следует, нужно было не пользоваться телекинезом и превращениями недели две-три, а результат всё равно меня не устраивал.

Ветер я вызывала осенью в Виндзорском парке, чтобы получить фотографии во время листопада. Получила. Одного раза хватило — я упала в обморок и носом пошла кровь. Вильяму и Джессике тогда сильно влетело от миссис Бантли. Спасая опекунов, я соврала, что упала и ударилась. Кроме того, я могла влиять на людей. Нет, не прямо приказывать в окно выйти, а внушить ту или иную мысль. Это часто спасало от снятия баллов и помогало общаться со сверстниками.