Анна

— А ну, тихо! — рявкнул Северус. — Дайте дальше посмотреть.

Софья показала брату язык и отвернулась. Вроде уже скоро по семнадцать лет стукнет обоим, а ведут себя как дети.

— Пап, ну скажи ей!

— Скажу ремнём по заднице тем, кто мне мешает! — ответил муж, наблюдая за дальнейшей молитвой.

Индейцы так и не встали с колен, только опустили руки, продолжая песнопения под заунывную речь Шамана.

— Ничего себе! — воскликнула дочь.

— Что, что там?!

— Они выстраиваются в очередь и поднимаются на вершину пирамиды!

— Кто?

— Мёртвые!

Собственно говоря, из-за Софьи мы сюда и приехали. Как и предполагалось она родилась с сильным даром некроманта, который проявился в её полтора годика — ребенок решил оживить рыбок из озера, которых поймал дядя Роберт. Только малышка силу не рассчитала, и следующие шесть часов мы выслушивали жалобы от русалок на поднятых зомби, которые (к нашему огромному счастью) оказались неагрессивны и малоподвижны. Чем старше становилась дочь, тем сильнее был её дар — мёртвые рыбки, тараканы, мухи, кошечки, собачки… В шесть лет она впервые подняла человека. Хомо сапиенс получился агрессивным и быстро бегающим. Пришлось повозиться, чтобы загнать его обратно в могилу. С этого момента стало ясно, что Софи будет учиться на Аляске, в интернате «Медвежий угол». Но до её десяти лет (минимальный возраст, в котором принимает интернат) нужно было дожить. Проблемы, которые устраивала нам Софья, сильно сблизили меня и Северуса, поскольку разгребать все её выкрутасы приходилось нам: она могла поднять покойника на его собственных похоронах, морг оживить, заставить отрубленную голову коровы мычать. Это самое безобидное. Я и супруг не по одному разу проводили беседы и объясняли, в чём она не права. Северус тихонько шептал, что девочка — копия Беллы с гениальностью Лорда. Но от этого не легче — Софья продолжала свои выкрутасы, заставляя нас краснеть перед главой муниципалитета.

Когда ей было девять, погиб Жуль — кот, которого притащил домой Василий. Софи подняла животину и с криком «Мама, тебе показалось, он жив!» направилась с пованивающим трупиком ко мне в мастерскую. Думаю, не надо говорить, что у меня случилась истерика. В тот день Северус в первый и последний раз поднял на неё руку, правда, потом долго извинялся, но именно после этого дочь перестала поднимать мертвых без разрешения и раскрыла ещё один дар — видеть умерших насильственной смертью. Там были свои заморочки про способы убийства и всякие ритуалы, но именно из-за большого количества жертв, которые принесли пирамиде Солнца, мы и приехали. Что-то там шаманы сделали не так, и Боги не смогли получить свою жертву. Софья должна попробовать исправить эту ошибку, дав пищу Богам ацтеков. Можно было бы и раньше её привезти, но психологически она была ещё не готова, да и сейчас, на мой взгляд, тоже, но дальше тянуть нельзя — дата знаковая.

В отличие от Софьи Макс был беспроблемным ребенком. Да, до трёх лет он не слезал с рук, даже сидел со мной в туалете, пока я естественные надобности справляла (мам, ты писяй, я рядом посижу) и ревновал меня к мужу (Зачем пришёл? Иди отсюда! Это моя мама! Заведи себе свою!) Чем старше он становился, тем нам было проще. Мальчик самостоятельно учился читать-писать-считать. Много времени проводил с соседскими мальчишками на ферме, а в шесть лет они сумели построить кривой домик на дереве. С сестрой у него были нейтральные отношения — ты не трогаешь меня, я не трогаю тебя. Но иногда они дрались, а в их драке побеждала тетя Милли, которая разводила драчунов по разные стороны небольшого огорода, заставляя копать грядки от забора и до вечера. Через три часа дети дружно ненавидели Миллисент и её мужа, который стоял над ними, словно надзиратель.

Из воспоминаний меня вырвал голос племянника:

— Может, уже домой поедем? — спросил девятилетний Ричард, сын Милли и Рабастана, доедая пиццу. — Скоро бой начнётся.

— Какой бой? — тут же оживился Макс.

— Бои без правил: Дадли Дурсль против Алексея Ермолина. Русский и англичанин.

— Ставлю на русского! — выпалил сын.

— Ты Дурсля видел? Он его поломает!

— Если вы не заткнетесь, я вас сама поломаю! — прошипела Софья.

Мальчишки ещё какое-то время обсуждали шёпотом предстоящий бой, а потом начали ныть и требовать телевизор. А я вспомнила пухлого мальчишку с соломенными волосами, спящего на мусорной полянке. Н-да... Жизнь — штука непредсказуемая.

— Да сколько можно? Пап! Угомони их! — попросила дочь отца.

— Папа, давай поедем в гостиницу, там телевизор и попкорн есть, — тут же отреагировал Макс.

— Дядя… Ну пожа-а-алуйста, — включился Ричард.

— Да, пап, уведи их! — отозвалась Софья, не отрывая взгляда от пирамиды.

— Сиди с ней, — влезла я, — мы в гостинице будем.