Анна Болейн. Страсть короля

– Дела движутся! – взволнованно сообщил он Анне еще до того, как слез с коня. – Уолси попросил папу прислать другого легата, кардинала Кампеджо, чтобы тот разбирал мое дело.

Анна не могла сдержать раздражения:

– Он виляет и тянет время.

– Дорогая, Уолси – самый способный из моих слуг, – возразил Генрих, заключая ее в холодные объятия. – Он единственный человек, способный обеспечить мне аннулирование брака.

– Это он так говорит вам? Генрих, он хитрит.

– Я в это не верю. – Кажется, короля задели подобные слова. – Анна, я проделал весь этот путь, чтобы увидеться с вами, и не хочу тратить время на споры. Понимаю, вы не очень-то расположены к Уолси, но вы несправедливы.

– Он знает, папа не хочет выносить решение в вашу пользу из страха обидеть императора. Но ему также должно быть известно, что любой кардинал, который приедет из Рима, будет исполнять волю папы и оттягивать решение. И это очень на руку милорду кардиналу, потому что ему меньше всего хочется увидеть меня с короной на голове!

– Я так не думаю, – с озадаченным видом произнес Генрих. – Уолси ежедневно бомбардирует моих послов в Риме инструкциями, обещаниями, угрозами и посулами. Никто не прилагает больше усилий в этом деле.

– Да, но ради чего? И вы этого не видите! Стоит мне подумать обо всем, что вы для него сделали, – осыпáли богатствами, давали должности, дарили дворцы, которые прекраснее ваших… – Она оставила фразу незавершенной.

Генрих был заметно раздражен. За последние недели она сумела посеять в нем семена недовольства богатством и властью Уолси – в переписке и при личных встречах – и теперь видела, что наконец они начали давать всходы.

– Он обещал аннулирование брака, и я от него не отступлюсь. Посмотрим, сдержит ли он слово. Тогда вы будете удовлетворены?

– Тогда я буду вечно ему благодарна, – заявила Анна, понимая, что зашла уже достаточно далеко и настало время разрядить обстановку. Она улыбнулась. – Наша сука ощенилась. Не угодно ли вашей милости взглянуть на щенков? Мы будем очень рады, если вы возьмете кого-нибудь из них себе.

Она отвела Генриха в зал, где в плетеной корзине у очага лежала в окружении резвившегося рядом выводка Венера – отцовская сука-мастиф. Дети Марии играли со щенками. Анна приказала им поклониться королю и заметила, как глаза Генриха осветились узнаванием при взгляде на Екатерину. Он наклонился:

– Не бойтесь меня, малышка.

Екатерина робко улыбнулась. Сцена была очень картинная.

– Я не боюсь! – подал голос Хэл.

Генрих взъерошил ему волосы.

– Вы оба хорошенькие, – задумчиво проговорил король. – Когда я снова буду здесь, привезу вам подарки.

– Мы тоже преподнесем его милости подарок, – сказала Анна племяннику и племяннице. – Какого щенка отдадим ему?

– Вулкана! – крикнул Хэл.

– Сатурна, – предложила Екатерина.

– Я возьму Сатурна, – улыбнулся Генрих. Екатерина сгребла в охапку извивавшегося щенка и положила на руки королю. – Спасибо тебе, сладкая моя, – сказал он.

И поверх головы дочери встретился взглядом с Анной. В его глазах стояли слезы и застыла мольба: «Дайте мне таких детей!»

В конце января к Анне в Хивер заглянули капеллан короля Эдвард Фокс и Стефан Гардинер, доктор гражданского и канонического права.

– Госпожа Анна, мы привезли вам новости и письмо от короля, – объяснил Фокс, когда подали легкое угощение. – Мы направляемся в Рим, чтобы убедить папу прислать сюда в качестве легата кардинала Кампеджо. Его святейшество отказал, вы знаете, но кардинал Уолси попросил нас добавить к его словам свои доводы и неумолчно повторять, что его величество не может не отделиться от королевы. Если из этого ничего не выйдет, мы постараемся вселить в папу страх.

Совсем недолго поговорив с Фоксом и суровым на вид Гардинером, Анна признала в них грозных заступников. Если кто и мог поколебать упрямство папы, так эти два решительных клирика.

Они не задержались в замке надолго. Им предстояло добраться до Дувра, чтобы застать утренний прилив.

– Всего доброго, – пожелала Анна. – У вас впереди долгий путь. Храни вас Господь, и привезите мне добрые вести!

Когда посланники Уолси ушли, Анна вскрыла письмо Генриха. Он тоже был настроен оптимистично. Был уверен, что благодаря усердию доктора Фокса и доктора Гардинера вскоре и он, и она обретут желаемое и ничто в мире не принесет ему большего облегчения. Текст письма завершался словами: «Писано рукой того, кто так же желает быть Вашим, как Вы обладать им. Г. К.».

Как обычно, столкнувшись с преклонением Генриха, Анна почувствовала себя виноватой. В продолжение этих месяцев в Хивере она старалась не думать о Норрисе, но он все равно вторгался в ее мысли. Если бы она могла почувствовать такое же непреодолимое влечение к Генриху.

Вскоре после этого король сообщил в письме об осторожных маневрах кардинала с целью уладить распри между отцом Анны и Пирсом Батлером из-за графства Ормонд и убедить нынешнего владельца уступить его отцу. Что ж, даже если Уолси делал это, чтобы ослабить враждебность к нему Болейнов, это была хорошая новость, и отца порадует перспектива получить графский пояс.