Анна Фаер (СИ)

Я его тон не поддержала. Вместо того, чтобы быть с ним грубой в ответ, я улыбнулась неловко:

- Извините, но нам бы аптечку. У нас ранение.

Это хорошо, что я не поддержала его грубый тон. Ведь водитель оказался очень хорошим человеком. Он не только дал нам аптечку, но даже сам стал перебинтовывать ногу Макса. Мы разговорились. Как же я ошиблась, когда решила, что он злой и неприветливый!

- Сильно болит? – спросил он у Макса сочувствующе.

- Терпимо,- поморщился Макс, когда тот нечаянно задел рану, переворачивая бинт.

- Если больно, то ты только скажи. Мне не нравится то, какой ты бледный.

- Всё в порядке,- улыбнулась я. – Он всегда такой бледный. А знаете почему?

Мне стало чуть веселее, и я захотела поговорить о чём-нибудь с этим мужчиной.

- Почему? – заинтересованно спросил он.

- Потому что он происходит из древнего аристократического рода,- сказала я важно. – Вы когда-нибудь должны были слышать фамилию Райман! Хотя бы в школе на уроке истории! Его древний предок, Тадеуш, сделал всё, чтобы Речь Посполитую не отдали Австрии! Вы только посмотрите на его руки! – я взяла руку Макса и тыкнула её водителю едва ли не под самый нос. – Видите какие у него вены голубые! А почему? Потому что он из голубых кровей, да-да!

Я завралась окончательно, но растерявшийся водитель мне верил.

- Так я, выходит, наследника какого-то древнего рода спасаю?

- Именно! – согласилась я радостно.

Потом ему позвонили. Это была его жена. Мы начали говорить о его жене и о детях. Потом мы уже заговорили совсем о посторонних вещах. Когда ступня у Макса была перебинтована, к остановке начали подходить люди. Водитель посмотрел на часы и сказал:

- У нас ещё есть немного времени. Если хотите занять какие-нибудь места, то я пропущу вас первыми.

- Да, спасибо,- улыбнулась я.

- Да ведь вы мне так и не рассказали, зачем полезли на тот мост! – вспомнил вдруг мужчина.

- Ах, это,- я улыбнулась ещё шире. – Я просто захотела пройтись по нему! Мне ужасно нравятся такие вот старые мосты! Ну, а эти двое всегда рядом. Кто-то в любом случае на этот гвоздь наступил бы ,- сказала я беззаботно.

- Бедные парни,- улыбнулся мне в ответ водитель. – Видно, приходится им из-за тебя страдать.

Я ничего не ответила. Мне стало не по себе. Когда мне снился Алекс, он сказал что-то подобное. Да-да, он говорил о том, что я способна только заставить всех страдать. Да, этот случайный мужчина, который попался мне под руку, сказал именно то, что я сегодня уже слышала в своём сне.

- Чего ты так побледнела? – спросил он растерянно. – Или ты тоже королевских кровей?

- Королевских кровей,- попыталась улыбнуться я.

Дальше уже разговор не вязался. Я не хотела больше говорить, да и времени больше не было. Нужно было выезжать. Мы с парнями заняли те же места, на которых приехали сюда.

Постояв совсем недолго на месте, мы поехали. Я молчала. Я была очень тихой. Меня сильно впечатлил сегодняшний день. Ладно, ещё сон. Сон – это не реальность, чтобы из-за него сильно переживать. Но ведь из-за меня Макс действительно пострадал. Я же знаю, что ему очень больно, он просто вида не подаёт. А всё это из-за меня. Неужели это так очевидно, что из-за меня все страдают? Ведь даже случайный встречный мне это сказал, не то, что Алекс из моих снов. Разве это правда?

Всю дорогу я была очень тихой. И Макса с Димой это почему-то немного пугало.

- Ты-то чего переживаешь, будто у тебя дыра в ноге, а не у меня? – усмехнулся мне Макс.

- Да! Что с тобой? – спросил Дима оживлённо.

- Ничего! – я отвернулась.

Пусть видят, как сильно я переживаю. Мне почему-то захотелось произвести на них впечатление. Пусть думают и отгадывают, что это меня так расстроило. Пусть пытаются меня понять.

Но выглядеть задумчивой и грустной у меня не получилось. Дима так удачно шутил и острил, что я не смогла удержаться и стала смеяться. Но он, правда, хорошо шутил! Даже Макс, которому совсем не нравится юмор Димы, начал смеяться.

Дорога была весёлой. Когда я достала кое-что перекусить, то всё самое вкусное я решила отдавать Максу. Мне было ужасно жаль, что это именно из-за моего желания погулять по тому дурацкому мосту, он проколол себе насквозь ступню. Ведь это, на самом деле, очень серьёзно.

- Знаешь, лучше дай что-нибудь Диме тоже,- сказал Макс, откусив ярко-красное яблоко, которым я его угостила.

- Зачем?

- Хотя бы ради меня.

- Ради тебя? – я не понимала, о чём он.

- Если ты будешь такой доброй ко мне, то он начнёт меня ненавидеть так же сильно, как ненавидит Алекса. В нём сидит ужасный собственник. Дима у нас ревнивиц.

Макс получил два подзатыльника: один от меня, другой от Димы.

- Эй, полегче! Я и так из-за вас двоих с ногой покалеченной остался, не хватало ещё, чтобы вы мне сотрясение мозга устроили!

- Будешь и дальше выкидывать такие штуки – не сомневайся, устроим! – улыбнулась ему я.

И мы рассмеялись, и мне снова стало хорошо. Да, всё хорошо. Ничего страшного сегодня не случилось, а то, что Макс поранился – это ничего. Рана заживёт. Всё всегда заживает, все раны затягиваются. Поэтому, наверное, я и верю, что дальше всё будет хорошо. Всё плохое заживёт обязательно.