Анна Фаер (СИ)

- Что тебе нравится в моём хозяине?

- В Алексе? – я растерялась. – Ну, он крутой.

- Нет!

- Он жестокий?

- Тебе нравятся жестокие парни? Мило,- лис заулыбался грубо.

- Прекрати!

- Нет, подумай об Алексе. Какой он?

- Горячий,- сказала я и тут же закрыла от стыда лицо руками.

Но лис не засмеялся, даже не ответил мне колкостью.

- Именно. У Герострата было горячее сердце. Не удивительно, что храм сгорел.

- Горячее сердце?

- Да, иди за мной. Я отведу тебя к жестокому парню. Как тебе и нравится.

- Закрой пасть, животное!

Лис захихикал. Знаете, так по-лисьи захихикал. Меленько так и противно. И я сразу вспомнила о том, что когда Алекс начинает неудержимо смеяться, он напоминает мне кота, отхаркивающего шерсть.

Лис провёл меня к густой стене из куста сирени.

- Дальше иди сама.

- Спасибо, что подсказал мне.

- Спасибо, что выдумала про лисий хвостик,- он махнул своим хвостом и в два прыжка скрылся из виду.

Я стала пробираться сквозь кусты, на которых ещё не распустились душистые фиолетовые цветы. Странно, что это сирень, а не шиповник. Шиповник мне нравится гораздо больше. Хотя всё же я рада, что это именно сирень. У сирени нет острых колючек, как у шиповника.

Выбралась я на просторную полянку. Там горел костёр, а рядом на бревне сидел Алекс. Он сидел спиной ко мне, поэтому я подкралась к нему со спины и закрыла глаза руками:

- Угадай кто!

- Ты,- я почувствовала, как Алекс улыбнулся.

- А ведь действительно я!

Я села рядом с ним. Посмотрела на костёр. Это был маленький костёр. Не знаю, зачем Алекс его разжёг. Он просто красиво горел, но не давал никакого тепла. Просто декорация. Приятно сидеть у костра. От огня заболели глаза, и я перевела взгляд на Алекса. У него на голове был венок из луговых цветов, которые росли вокруг. Боже мой, какой он милый в этом венке!

- Как чёртов ангел! – вырвалось у меня.

- Никакой я не ангел,- он одним движением снял с головы венок и бросил его в огонь костра.

- Да, ты сущий дьявол!

- Никакой я не дьявол.

- Ну, дьявол из тебя бы получился лучше, чем ангел,- сказала я беззаботно.

- Нет. Я хожу на грани. А вот раньше, я бы с тобой согласился.

- С чем?

- С тем, что я дьявол. Я ведь верил, что внутри меня одно только зло.

- Ты был дураком. Сейчас ведь ты понимаешь, что в тебе нет зла?

- Теперь я понимаю, что его не больше, чем добра.

Мы замолчали. Это в разговоре с Димой можно говорить о чём угодно. О пирогах и борще. А с Алексом лучше уж помолчать, чем заговорить о чём-нибудь скучном и обыденном.

Поэтому мы молчали, а я смотрела вокруг. Была весна в лучшей её поре. Полуденное солнце висело высоко в небе, везде таял снег, всё живое просыпалось после зимнего сна.

- Весна,- сказала я вслух.

- В моей душе весна. В моей душе оттепель. Ты не дала мне замёрзнуть, Фаер.

- Брось,- мне стало неловко, и поэтому я рассмеялась.

- Ты удивительная. Я всегда считал, что человечество – это просто большая свалка. Но, понимаешь, иногда на свалке можно найти спортивную сумку, набитую деньгами или алмаз, или ещё что-нибудь драгоценное. Бог знает, как это всё там оказалось, но априори такое иногда случается. И в человеческой свалке иногда тоже можно найти что-нибудь ценное. Иногда находятся люди, которые как бриллиантовое колье в мусорной куче. Но такое бывает очень редко. И знаю всего лишь одного такого человека. Тебя.

- Ты льстишь мне,- я толкнула его в бок. – Не могу я быть особенной. Во мне нет ничего удивительного. Я не такая талантливая, как Макс. Ты же знаешь, как он поёт! И я не такая умная, как Дима. Он точно пойдёт далеко. Во мне даже нет той дерзости, что есть в тебе. Во мне ничего нет.

- Нет, ты ошибаешься! – он заговорил жарче, чем горел костёр перед нами. – Ты особенная! Но ты никогда не согласишься с этим. Никогда. Особенные люди никогда не признают того, что они особенные. А ты такая. Я говорю правду. Ты должна верить мне. Мне удивительно повезло с тобой. Я очень тебе благодарен. И я даже не знаю, как тебя отблагодарить. Моя жизнь была бессмысленной. Мне было весело, но пусто. Алкоголь, вечеринки, девушки. Это не могло заполнить пустоту внутри меня. А потом вдруг как с неба упала ты. Ты со своими невозможными и грандиозными планами. Я и не заметил, как стал жить мечтой всемирного счастья. Счастья, которого достоин каждый. Каждый достоин, быть счастливым. Даже такие, как я.

- Мажорчики тоже заслуживают быть счастливыми,- не удержалась я.

Он только бросил на меня злой взгляд.

- Мажор-пижон!

- Как маленькая,- вдруг улыбнулся он.

- И что? Просто мне здесь хорошо! Солнце светит, весна!

- Здесь всегда весна и всегда светит солнце,- а потом он спросил у меня с волнением в голосе: - Хочешь остаться?

- Остаться?

- Да! Навсегда! Здесь! Со мной!

- Будешь мне у костра стихи читать, а я в ответ смеяться над твоими несмешными шутками?

- Мои шутки всегда смешные,- сказал самоуверенно он, а потом принялся объяснять: - Нет. Нам будет весело. Здесь весь мир – моя игра. И если ты захочешь, она будет не моя, а наша.

- И во что мы будем играть?