Анна Фаер (СИ)

Как я сразу не подумала об этом! Ламы – это какие-то там буддистские монахи! А я-то думала о животных! Помню, я в зоопарке гладила ламу. Ламу-буддиста мне, к сожалению, пока ещё гладить не приходилось.

- Так я могу пойти к Диме? – спросила я у собаки, боясь, что она снова злобно зарычит на меня.

Но пёс устало зевнул и ответил:

- Да, конечно. Он ждёт.

- Ждёт? Разве он знал, что я приду? Как он вообще мог знать, что я отгадаю загадку, и ты пропустишь меня?

Пёс покачал головой и многозначительно мне ответил:

- Он всегда тебя ждёт.

Я медленно вошла во двор. Тут уже не было так темно, как на улице. Здесь словно утро. На траве и цветах роса искрится от восходящего солнца. Прохладно и свежо. Даже в дом идти перехотелось. Захотелось остаться во дворе.

Но я вошла в дом. Не стала даже в звонок звонить. Если уж Дима меня ждёт, то, думаю, никакой звонок мне не нужен.

Я застала его на кухне, разливающим чай.

- Дима! – крикнула я радостно.

Он улыбнулся, появились две ямочки, которые я обожаю.

Я села за стол, не ожидая приглашения. Сделала глоток чая. Ромашковый. Ромашковый чай успокаивает нервную систему. И не только. Мне кажется, ромашковый чай делает всю жизнь лучше.

Дима сидел напротив и молчал. Выпив чаю, я стала оглядывать кухню. Это была не та кухня, в которой мы с ним обычно устраиваем чаепития. Это был даже не тот дом, где живёт Дима. Я уставилась в окно. За окном было море. Спокойное-спокойное, не одной волны. И такое красивое, что кажется, будто его кто-то нарисовал и ты смотришь не на море, а на картинку с поздравительной открытки. Но нет, это не картинка. Высоко над ним летают чайки. Они не кричат своими противными голосами, они просто летают.

Я люблю чаек, мне приятно на них смотреть. Эти птицы мне кажутся, лучше всех остальных. Чайки даже лучше орлов. Чайки мне кажутся свободными. И не важно, где они живут. На море, на реке или на свалке. Чайки всегда и везде кажутся мне свободными.

- А я с собакой только что говорила,- улыбнулась я Диме.

- Это не просто собака.

- Разве? – я удивилась.

- Да. Эта собака – мой советник.

- Советник? Ты о чём?

- Неважно. Ты не поймёшь этого. Это всё очень сложно,- и он улыбнулся. – Я так рад, что ты пришла.

- И я рада, что нашла тебя! Смотри! – я показала ему разбитую коленку.

- Ничего страшного, я сейчас обработаю.

Я не смогла сдержать улыбки. Мне не пять лет, и разбитая коленка меня совсем не пугает. И всё-таки мне хочется, чтобы именно Дима наклеил мне пластырь и сказал, что всё будет хорошо.

- А что это за дом? – спросила я, пока Дима возился с моим коленом.

- Этот дом? – он переспросил, но даже не поднял глаз от раны. – Это мог бы быть наш с тобой дом.

- Наш? Мы бы жили вместе?

- Вместе.

- Вот здорово! Я бы хотела жить вместе с кем-то!

- Нет, Фаер, мы не просто бы жили вместе.

- А что?

- Мы были бы совсем вместе. Совсем.

Он сказал это мягко и дружелюбно, а мне сделалось жутко. Жутко от того, что мы бы могли быть «совсем вместе». Жутко от того, что он заклеил ранку на колене, а руку с него так и не убрал. Жутко от его покорной и тёплой улыбки.

Он всё сидел передо мной и держал руку на моём колене, когда я у него спросила:

- Ты о чём?

- Мы могли бы быть семьёй.

- Мы и так семья.

- Мы просто друзья.

- Друзья – это семья, которую ты выбираешь сам.

- Мне мало быть твоим другом,- его рука сжало моё колено. – Я бы хотел, чтобы мы были настоящей семьёй, понимаешь? Мы бы жили здесь вместе. Всегда. Это чудесное место. Здесь всегда утро, всегда лето. Мы бы купались в лучах восходящего солнца, ты пила бы чай, я бы оставлял тебя вместе с нашей собакой, чтобы сходить одному в лес за ягодами для пирога, который мы бы испекли к обеду. А вечером я бы разжёг костёр у берега моря, укутал тебя в плед и принялся читать вслух твои любимые стихи.

Мне понравилось то, что он говорил. Его рука на моём колене меня больше не смущала. Мне стало даже весело. А потом я с каким-то неожиданным даже для себя сомой недоверием спросила:

- Неужели я ничего тебе не должна сделать в ответ?

- Почему же? – он посмотрел мне прямо в глаза, а я не смогла выдержать его тёплого взгляда и отвернулась к окну, к морю. – Но я не требую много. Просто делай мне борщ, смейся над моими шутками, даже когда они оказываются неудачными и посвящай всю себя только мне.

- Но я ведь не могу посвящать тебе всё мое время. Мне нужно время, чтобы готовить революцию. Или ты забыл?

- Я помню. А вот ты должна забыть. В этом спокойном и уютном месте есть только мы с тобой. Мы будем счастливы. Счастливы друг с другом. И нам не нужна будет революция. Ты забудешь о ней быстро. Тебя отвлекут пироги с черникой, вечера перед костром и готовка борща. Не нужно забывать про борщ.

- Нет!

Я резка встала из-за стола. Рука Димы упала с моей коленки, а пустая чашка от чая упала со стола. Потом я бросила на пол ещё и тарелку.

- Нет, Дима! Мне нужно поднять революцию!

- Тебе нужно спокойствие,- покачал он головой.