Анна Фаер (СИ)

По коридору шёл Дима и увлечённо жевал яблоко. Такое чувство, словно он у себя дома, а не в милицейском участке.

- Дима! – вскочила я на ноги и подбежала к решётке.

Видели бы вы его лицо! Встретить меня здесь он точно не ожидал! Но всё-таки он встретил. И очень славно, что встретил! Я в двух словах объяснила ему положение дел, а он, почесав растеряно свой блондинистый затылок, кивнул. Кивнул и пошёл в ту сторону, откуда он только что появился.

А дальше всё завертелось стремительно. Димина мама, которая, оказывается, была тут главной, с сердитым вздохом взяла нас под своё крыло. В итоге эта дама провернула всё так, что мы отделались лишь небольшим штрафом. И, конечно же, она позвонила нашим с Максом родителям. Алекса она не знала, но Дима горячо заявил, что он парень отличный и никогда больше ничего подобного не провернёт. Его матери деваться было некуда, поэтому она выгораживала Алекса так, словно это он, а не я, копался когда-то в одной песочнице с Димой.

Уже было чертовски поздно, когда я, Дима, Макс и Алекс, стояли вчетвером на крыльце милицейского участка. Я, Макс и Дима ждали, когда спустятся Димины родители и отвезут нас домой. Алекс стоял с нами просто так.

Только потом, когда я ночью, после на удивление небольшого скандала, засыпала, мне стало понятно, зачем с нами стоял Алекс.

- Это,- Алекс заговорил совсем не так уверенно, как говорил всегда, - спасибо тебе, что замолвил словечко.

Он протянул Диме руку. Дима посмотрел на неё удивлённо, потом взглянул на Алекса и, неожиданно улыбнувшись, сильно пожал ему руку в ответ.

- Пустяки.

- Нет, серьёзно, спасибо, Дима,- сказал Алекс, улыбнувшись в ответ.

- Дима? Уже не блондинчик?

- Да,- ухмыльнулся ему Алекс. – Не такой уж ты и козёл, каким казался.

- Ты тоже,- Дима улыбнулся ещё шире и радостней.

Эти двое поладили. Дима уже не смотрел на Алекса свирепо, как в первые секунды, когда он увидел его тоже в вытрезвителе. Сразу, я уверена, Дима желал Алексу только худшего. А как же! Ведь, разумеется, он решил, что это из-за его влияния, я оказалась в такой неловкой ситуации. Не из-за Макса ведь. Но теперь он смотрит на Алекса так, будто они всю жизнь были друзьями.

Когда мы ехали домой, то в машине висела напряжённая атмосфера. Димины родители молчали, мы молчали тоже. А потом я вдруг как заору:

- Снег! Снег пошёл!

Да, в тот насыщенный вечер ещё и первый снег выпал. И я стала рассказывать о том, как хорошо, что уже снег. И напряжённая атмосфера сразу же перестала быть напряжённой.

Как всегда, всё закончилось удивительно хорошо. Удачно. Но было бы просто странно, если бы мне не повезло. Я ведь всегда знала, что удача меня любит. Только об одном я переживала: не закрасят ли надпись слишком быстро? Это меня волновало невероятно.

Я очень хочу, чтобы надпись увидело как можно больше глаз. Я очень хочу, чтобы как можно больше людей пошли против системы. Я очень (слышите?!), очень хочу этого!

Это война с системой. Она началась. И мы будем бороться. Мы - это значит я и вы вместе со мной.

Поднимайте свой зад! Сделайте, в конце концов, хоть что-то! Боритесь с системой, господа!

Боритесь!

========== Часть 20 ==========

Стук из-за зеркала становился громче с каждым новым разом. Там что-то есть. Что-то белое, как снег, что-то хрупкое и слабое, что-то с чёрными длинными волосами. Что-то похожее на девушку из популярного фильма «Звонок». И мне страшно.

Я проснулась среди ночи. Мне понадобилось всего секунда, чтобы сообразить, где я нахожусь. Я была у себя дома, в гостиной. Видимо, заснула, когда смотрела телевизор перед сном. И именно из-за этого я теперь лежу на диване, перед шкафом со старинным зеркалом на задней стенке.

Мне страшно. Понимаете, это был не такой страх, как обычно. Обычно я не понимаю, чего я боюсь. А тут мне ясно. Мне ясно, конечно, что это просто игра моего воображения, но ещё мне ясно, что всё-таки я не одна в этой комнате. Я не понимаю, как это может быть вообще возможно. Я прекрасно осознаю, насколько всё нереально, но при этом я верю в то, что из-за стекла за мной наблюдает кто-то.

Мне холодно. В комнате так холодно. Это оно принесло с собой холод. В тот вечер на мне была тёплая рубашка, которую я так и не вернула Максу, я была под толстым пуховым одеялом. И я замерзала. Мне было холодно. И я верила, что холод не отступит. Холод не отступит никогда, даже когда я умру, мне будет холодно. Холодно. Так холодно.

Я знаю, что это из-за белого существа, которое живёт в зеркале. Оно появляется здесь из-за меня. Оно бы спало там, за зеркалом, тысячи лет, но оно не может: я мешаю.