Анна Фаер (СИ)

Я молчала, а Он говорил. Приятным голосом, между прочим. Он говорил, что всё понимает. Он говорил, что все люди не знают, какая дверь ждёт именно их. Я возразила, что они все заходят ведь куда-то, а значит знают. И представляешь, что он ответил? Он ответил, что это всё только иллюзия. Просто они пробуют, они бросаются наугад, они надеются вернуться назад. А потом он сказал, что я всего лишь боюсь. И это нормально, но это большая, просто огромная ошибка.

Он очень долго со мной говорил. Я всё поняла, но многого уже не помню. Я помню только то, что моей дороги не существует. Моей дороги просто-напросто нет. И её не будет, пока я её не создам. Только перед смертью, когда идти уже больше некуда, можно будет говорить о каком-то пути.

Всё оказалось очень просто. Я могу пойти в любую дверь, а там снова могу свернуть куда угодно. И только тогда под моими ногами образуется дорога. Да это даже не будет дорогой. Всё гораздо сложнее. Удивительный сон, правда?

- Ты не начнёшь орать, что я перебиваю?

- Нет, теперь говори.

- Это странный сон. Тебе всегда что-то странное снится, но это…

И Дима замолчал. Мы прошли немного молча.

Кстати о Диме. Это мой верный пёс. Мы с ним дружим, наверное, всю жизнь. Иногда я думаю, что у нас просто не было другой возможности. Мы живём в соседних домах, учимся в одном классе, даже сидим за одной партой. Скучно. Очень скучно.

Но из него получается хороший друг. Друг-пёс. А, впрочем, он на самом деле напоминает мне собаку. Видели когда-нибудь золотистого ретривера? Дима такой же лапочка, даже волосы точно такого же цвета, как шерсть у этой собаки. Но я никогда ему об этом не говорила. И псом я его не называю. Отчего-то люди на это обижаются. А я разве виновата, что среди людей некоторые являются ещё и псами? И я категорически не считаю это оскорблением. Пёс – это верное, преданное и дружелюбное животное. Дима, кстати, тоже.

- Единственное, что здесь странное,- сказал задумчиво Дима,- это то, что тебе приснился приступ, обычно это бывает наяву. Хотя, наверное, это и хорошо. Лучше, паниковать во сне, а не наяву, да?

- Да. Но это неважно. Самое главное – это Его слова. Он говорил не просто про коридор и двери. Разве ты не понял?

- Понял. Но это мне неинтересно. Я просто переживаю, из-за твоих панических атак.

Я ещё не говорила, что Дима очень умный? Ретриверы, между прочим, все очень умные. Но Дима действительно заслуживает уважения. Он уже знает, что будет врачом, учит усиленно нужные предметы и присматривает за моим здоровьем по совместительству. А что касается меня, то я всё ещё не имею ни малейшего понятия о своём будущем. Оттого мне и снится подобная чепуха. Я почти уверена.

Мы с Димой зашли в магазин. Пышущий жаром город исчез за спиной. Дима хотел что-то купить, а я шла ровно по его следам. Мне почему-то сделалось скучно. Я остановилось у холодильника с напитками, достала бутылку и приложила к голове.

Он не сразу заметил, что я отстала, а когда заметил, спросил:

- Пить хочешь?

- Нет.

- Мороженое?

- Нет.

Дима на секунду замялся.

- А что тогда?

- Печенье!

- В такую жару?

- Да!

- Я вижу, тебе сильно в голову припекло.

- Зачем спрашивать, если… - начала уже я, но Дима вовремя среагировал.

- Хорошо-хорошо, печенье! Не собираюсь я ругаться, у меня нет сил.

Я победно улыбнулась. Он покупает печенье. И есть его буду я. Тот, кто покупает вам еду – ваш друг. Учитывая то, сколько раз меня кормил Дима, то он мой друг в тысячной степени.

Простояв в очереди едва не четверть часа, мы выбрались на улицу. Лучше бы не выбирались. Зной только усилился, да к тому же появился колючий и горячий ветер.

- Не понимаю, что у тебя в голове,- сказал Дима, жуя солёное печенье, которое выбрала я.

- Что у меня в голове? У меня в голове Он.

- Зеленоглазый советчик?

- Да! – воодушевилась я. – Ведь мне и раньше он снился. Только…

- Только обычно он бывает лесом,- подхватил Дима.

Я расплылась в довольной улыбке: удивительно приятно от того, что он слушал внимательно.

- Знаешь в чём всё дело? – хитро улыбнулся Дима, и на его лице появились чудесные ямочки.

- В чём?

- Ты просто переживаешь из-за того, что не знаешь, что будешь делать в будущем. Через год придётся подавать документы в какой-нибудь универ, а ты даже не определилась с тем, какие предметы будешь сдавать.

- Заткнись,- вдруг грубо обрезала я.

Он лишь покачал головой. Конечно, он понимает, что я с ним согласна. Он понимает, что я не злюсь. Но я расстроена. Расстроена потому, что он прав.

- Слушай, ведь тебе нужно что-то решать,- осторожно сказал он.

- Нужно.

- И что же?

- И что же? Я не знаю. Я ничего не знаю. Я ничего от этой жизни не хочу, я не представляю себя взрослой. Я не могу представить, что мне придётся работать. Я хочу другого.

- Чего?

Он ещё спрашивает! Уж точно я не хочу того, чего хочет он! Перспектива семейной спокойной жизни его более чем устраивает. Но не меня! Я хочу чего-то потрясающего и удивительного. Только вот есть одна проблема: ничего мне не кажется супер-пупер-сверхграндиозным. А мне нужно что-то именно такое.