Анна Фаер (СИ)

- Стой на месте и не двигайся. Следы за собой оставляешь.

Он пошёл в ванную, наверное, за полотенцем. А я удивлённо стала смотреть на маленькие мокрые следы, которые указывали на мой путь. А путь мой тянулся к кухне. Я была жутко голодной. Кажется, в последний раз я ела утром.

Да, я была права. Макс вернулся с полотенцем. Я одной рукой взяла полотенце, а другой стала держать за плечо Макса, чтобы не упасть. Я вытирала мокрые пятки. А потом поняла, что не то делаю, что нужно. Стянула с себя, наконец, эти нелепые чулки. Эти глупые чулки ведь настолько промокли, что, сколько бы я не вытирала насухо себе пятки, они снова становились мокрыми.

Я уверенно пошла на кухню. Дима тоже. Он тоже голоден. Может, он ел несколько часов назад, но я уверена, что он голоден снова. Этот парень всегда готов поесть.

- Я хочу есть,- сказала я, опершись на стеклянный стол.

- Да, я тоже,- Дима развалился за столом.

- Ну, так поешьте. Кто вам мешает? – спросил Макс, а потом дотронулся до моей обнажённой руки. – А ты замёрзла.

- Что ты говоришь? – язвительно сказала я, а потом уже попросила мягко: - Дай мне какую-нибудь рубашку или майку большую. Дай мне хоть что-нибудь, мне нужно переодеться.

- Да, послушай её,- сказал Дима, снимая кожуру с апельсина, который непонятно откуда появился в его руках. – Не хватало ещё, чтобы она заболела от переохлаждения. Неси сюда всё самое тёплое, что у тебя есть.

Кто следит за тем, чтобы я была здорова? Правильно! Дима.

Макс ушёл куда-то. Мы с Димой остались вдвоём. Я забрала у него апельсин. Поделила его на дольки.

- Я заболею? – спросила я, поедая сладкую оранжевую дольку.

- Ну, если мы вовремя примем все меры, то, может быть, нет,- сказал он невнятно из-за набитого рта.

- Меры? А что нужно делать?

- В первую очередь тебе нужно переодеться во что-нибудь сухое.

- А потом? – не унималась я.

Мне нельзя болеть. Нельзя. У меня грандиозные планы. И, чёрт возьми, мне ведь никак нельзя пропускать школу. Нужно готовиться к экзаменам, сами понимаете.

- Выпить чего-нибудь тёплого. Чего-нибудь согревающего,- Дима улыбнулся. – Виски, например.

- О! Я знаю, где у Макса спиртное! Давай выпьем! Я не должна заболеть! И мне нужно согреться! – заговорила я бодро.

- Нет,- ответил он мне строго,- но я могу тебе сделать чай, если хочешь.

- Чай? Не нужен мне чай! Мне нужны действенные методы! Мне нужен виски! Крепкий и хороший виски, да!

- Тогда подождём Макса. Не будем ничего брать, пока он не придёт.

- Он ещё не скоро! Его нет уже,- я посмотрела на апельсиновую дольку у себя в руке,- три дольки! Его нет три дольки!

- Время в апельсиновых дольках измеряешь? Плохой симптом. Наверное, жар уже начался.

- Нет, а что? Это ведь хорошая мысль, измерять время в апельсиновых дольках! Разве нет?

- Нет,- покачал головой Дима.

- Какой ты всё-таки скучный!

Я встала из-за стола и направилась к шкафчику, в котором хранился весь алкоголь в доме Макса. Я открыла дверцу, окинула всё внимательным взглядом и ничего не поняла. Поэтому мне пришлось взять бутылку, которая просто приглянулась мне своей формой.

Прихватив два стакана, я вернулась к столу. Налила в один стакан, налила в другой. Посмотрела на Диму:

- Пей.

- Нет. Я никогда не пью, ты знаешь.

- Пей,- повторила я настойчиво. – Если не станешь пить, то и я не буду. Ты хочешь, чтобы я заболела? Это ведь будет на твоей совести!

Дима смотрел на меня, насупившись.

- Пей! – повторила я.

И он выпил. Я тоже выпила. Это, знаете ли, посильнее вина будет. Мне весь рот обожгло, но я даже вида не показала. Ну, может, поморщилась немного. Дима ведь тоже весь скривился. Я сразу же взяла в рот ещё одну дольку апельсина, чтобы перебить жжение. Дима повторил. Я выпила весь стакан. У Димы немного оставалось.

- Допей,- сказала ему я.

- Нет. Я не могу больше,- сказал он как-то заторможено.

У него лицо стало румяным, как корочка заливного поросёнка, а глаза как-то смешно скосились.

- У! Да ты пить совсем не умеешь!

- Ещё чего!

- Да! Ты опьянел от одного стакана!

- Я не опьянел! Сама ты опьянела!

- Нет! – сказала я и чуть не упала со стула.

Дима засмеялся. Я тоже.

- А ведь я согрелась! Мне больше не холодно!

- Да, мне тоже,- сказал Дима. – Только майка мокрая.

Я расплылась в улыбке:

- Снимай!

- Какая ты развратница.

Я засмеялась:

- Вовсе нет! Чего тебе стесняться? Ты же парень!

- А, точно,- стукнул он себя по лбу.

Я снова захохотала и застучала от смеха ногами по полу.

- Тише! Разбудишь всех,- шикнул на меня Дима.

Зачем-то он полез на стол. Я не стала его останавливать. Просто отошла подальше. Знаете, стеклянный стол, пьяный Дима на нём. Лучше бы мне отойти куда-нибудь подальше.

- Зачем ты туда забрался? – спросила я, предвкушая веселье.

- Я должен танцевать!

- Танцевать?

- Да! Я ведь в душе прирождённый танцор!

- Судя по тому, что ты уже без майки, ты будешь танцевать…

- Ирландские танцы! – весело выкрикнул Дима.

В этот самый момент в дверях кухни появился Макс.

- Вы совсем уже?!

- Всё нормально, Дима сейчас станцует для нас! – сказала я, размахивая бутылкой с виски, которую держала в руке.

- Вы напились?!

- Тебе что, жалко? – спросила я по-детски.