Анна Каренина

- Это больше, чем взаимно, княгиня, - поспешно отвечала Варенька.

- Какое вы доброе дело сделали вчера нашему жалкому соотечественнику! -

сказала княгиня.

Варенька покраснела.

- Я не помню, я, кажется, ничего не делала, - сказала она.

- Как же, вы спасли этого Левина от неприятности..

- Да, sa compagne позвала меня, и я постаралась успокоить его: он очень

болен и недоволен был доктором.. А я имею привычку ходить за этими больными.

- Да, я слышала, что вы живете в Ментоне с вашею тетушкой, кажется,

m-me Шталь. Я знала ее belle-soeur.

- Нет, она мне не тетка. Я называю ее maman, но я ей не родня; я

воспитана ею, - опять покраснев, отвечала Варенька.

Это было так просто сказано, так мило было правдивое и открытое

выражение ее лица, что княгиня поняла, почему ее Кити полюбила эту Вареньку.

- Ну, что же этот Левин? - спросила княгиня.

- Он уезжает, - отвечала Варенька.

В это время, сияя радостью о том, что мать ее познакомилась с ее

неизвестным другом, от ключа подходила Кити.

- Ну вот, Кити, твое сильное желание познакомиться с mademoiselle...

- Варенькой, - улыбаясь, подсказала Варенька, - так все меня зовут.

Кити покраснела от радости и долго молча жала руку своего нового друга,

которая не отвечала на ее пожатие, - но неподвижно лежала в ее руке. Рука не

отвечала на пожатие, но лицо m-lle Вареньки просияло тихою, радостною, хотя

и несколько грустною улыбкой, открывавшею большие, но прекрасные зубы.

- Я сама давно хотела этого, - сказала она.

- Но вы так заняты...

- Ах, напротив, я ничем не занята, - отвечала Варенька, но в ту же

минуту должна была оставить своих новых знакомых, потому что две маленькие

русские девочки, дочери больного, бежали к ней.

- Варенька, мама зовет! - кричали они..

И Варенька пошла за ними.

XXXII

Подробности, которые узнала княгиня о прошедшем Вареньки и об

отношениях ее к мадам Шталь и о самой мадам Шталь, были следующие.

Мадам Шталь, про которую одни говорили, что она замучала своего мужа, а

другие говорили, что он замучал ее своим безнравственным поведением, была

всегда болезненная и восторженная женщина. Когда она родила, уже разведясь с

мужем, первого ребенка, ребенок этот тотчас же умер, и родные г-жи Шталь,

зная ее чувствительность и боясь, чтоб это известие не убило ее, подменили

ей ребенка, взяв родившуюся в ту же ночь и в том же доме в Петербурге дочь

придворного повара. Это была Варенька. Мадам Шталь узнала впоследствии, что

Варенька была не ее дочь, но продолжала ее воспитывать, тем более что очень

скоро после этого родных у Вареньки никого не осталось.

Мадам Шталь уже более десяти лет безвыездно жила за границей на юге,

никогда не вставая с постели. И одни говорили, что мадам Шталь сделала себе

общественное положение добродетельной, высокорелигиозной женщины; другие

говорили, что она была в душе то самое высоконравственное существо, жившее

только для добра ближнего, каким она представлялась. Никто не знал, какой

она религии - католической, протестантской или православной; но одно было

несомненно - она находилась в дружеских связях с самыми высшими лицами всех

церквей и исповеданий.

Варенька жила с нею постоянно за границей, и все, кто знал мадам Шталь,

знали и любили m-lle Вареньку, как все ее звали.

Узнав все эти подробности, княгиня не нашла ничего предосудительного в

сближении своей дочери с Варенькой, тем более что Варенька имела манеры и

воспитание самые хорошие: отлично говорила по-французски и по-английски, а

главное - передала от г-жи Шталь сожаление, что она по болезни лишена

удовольствия познакомиться с княгиней.

Познакомившись с Варенькой, Кити все более и более прельщалась своим

другом и с каждым днем находила в ней новые достоинства.

Княгиня, услыхав о том, что Варенька хорошо поет, вопросила ее прийти к

ним петь вечером.

- Кити играет, и у нас есть фортепьяно, нехорошее, правда, но вы нам

доставите большое удовольствие, - сказала княгиня с своею притворною

улыбкой, которая особенно неприятна была теперь Кити, потому что она

заметила, что Вареньке не хотелось петь. Но Варенька, однако, пришла вечером

и принесла с собой тетрадь нот. Княгиня пригласила Марью Евгеньевну с

дочерью и полковника.

Варенька казалась совершенно равнодушною к тому, что тут были

незнакомые ей лица, и тотчас же подошла к фортепьяно. Она не умела себе

аккомпанировать, но прекрасно читала ноты голосом. Кити, хорошо игравшая,

аккомпанировала ей.

- У вас необыкновенный талант, - сказала ей княгиня после того, как

Варенька прекрасно спела первую пиесу.

Марья Евгеньевна с дочерью благодарили и хвалили ее.

- Посмотрите, - сказал полковник, глядя в окно, - какая публика

собралась вас слушать. - Действительно, под окнами собралась довольно

большая толпа.

- Я очень рада, что это доставляет вам удовольствие, - просто отвечала

Варенька.

Кити с гордостью смотрела на своего друга. Она восхищалась и ее

искусством, и ее голосом, и ее лицом, но более всего восхищалась ее манерой,