Анна, Ханна и Юханна

– В северном углу мы построим большую современную кухню. В новом доме, понимаешь? Там останется место для ванной и прачечной, для гардероба и прочих хозяйственных помещений.

– А водопровод и канализация?

– Я поговорил со строителем. Он считает, что технически это возможно.

Анна радостно кивала.

– Там я поставлю бабушкин диван, – сказала она.

Они были так возбуждены своими радужными перспективами, что долго не могли заснуть. И это было неплохо, потому что в полночь зазвонил телефон.

Анна оцепенела от страха. «Нет, нет», – шептала она. Рикард побежал к телефону и снял трубку:

– Привет. У тебя совесть есть? Не видишь, который час?

«Кто это?» – подумала Анна, но страх прошел. Рикард был явно рад звонку.

– Да, хорошо, никаких проблем. Но подожди немного, мне надо переговорить с женой.

С лестницы он крикнул, что это Софи Рислюн, она летит из Лондона и хочет по дороге заехать и показать свои фотографии.

– Добро пожаловать! – крикнула в ответ Анна, которая от изумления едва не лишилась дара речи.

– Я же забыла спросить, как продвигаются твои дела с книгой, – сказала она, когда Рикард вернулся. – Это ужасно, что я стала такой странной.

– Теперь с этим покончено, Анна. Кстати, мне потребуется твоя помощь в компоновке и в… языке. Я хочу сделать нечто, отличающееся от сборника репортажей. Но об этом мы поговорим утром.

«Хорошо, что моя рукопись готова, – подумала Анна, когда Рикард заснул. – Но как я могла забыть, что во время командировки в Лондон Рикард писал книгу об этом городе?»

Вместе с Софи Рислюн.

Засыпая, она поняла, что ревновала его именно к ней, к известному фотографу. Паранойя. «Это самый точный диагноз для тебя, Анна», – подумала она и уснула.

– Она похожа на ворону, – сказал Рикард за утренним кофе.

Анна занималась наведением порядка, как всегда, когда нервничала.

– Я приготовила папину комнату. Постелила там для нее и убрала свои бумаги. Так что вы можете использовать для работы рабочий стол. Съезди в магазин у рыбацкой церкви и купи свежее тюрбо.

– Хорошо.

Софи была совсем не похожа на ворону, скорее на ворона. Маленькие проницательные глазки, изучающие и оценивающие. На лице резкие морщины, седые пряди в иссиня-черных волосах.

– Ты совсем не похожа на себя на фотографиях Рикарда, – сказала она. – Я сделаю новые.

– Берегись, – съязвил он. – Рекорд торопливости Софи, когда она делает портреты, – четыре часа.

– Но я все же соглашусь, – сказала Анна. – Я хочу знать, как я выгляжу на самом деле.

– Ты выглядишь собой, – сказала фотограф. – Вообще этим интересуются только тогда, когда становится грустно.

Последовал долгий поздний завтрак, после которого Софи сказала, что хочет отдохнуть.

– Еще бы, – насмешливо напутствовал ее Рикард, – скакала всю ночь неизвестно где.

Обычно Анна плохо понимала журналистский сленг и грубоватый репортерский юмор. Но сегодня он ее нисколько не смущал, и она рассмеялась вместе с гостьей.

Днем Софи распаковала свои фотографии. Рикард присвистнул от восхищения и простонал:

– Кто вообще возьмется писать тексты к таким снимкам?

Анна обошла вокруг стола, чтобы посмотреть фотографии, и Рикард с Софи не сразу заметили, как она побледнела и сосредоточилась.

Вот человек, который знает, подумала она. Софи задерживается на деталях, на мелочах, которые могут сказать все.

– Что случилось, Анна?

Не ответив на вопрос, она повернулась к Софи и прошептала:

– Ты всегда это понимала?

– Думаю, да.

– А я только недавно этому научилась. За три недели, что нахожусь здесь.

– Это хорошо, Анна. Ты этого уже не забудешь. Знаешь, кто увидел один раз…

– Я понимаю.

После долгого молчания Рикард сказал, что понимает, что такому простому человеку, как он, трудно понять подобные вопросы.

– Согласна, – ответила Софи, и Анна присоединилась к ее смеху.

– Женские штучки, – сказал Рикард, и Анна решила, по своему обыкновению, утешить мужа.

– Я тебе все объясню позже, Рикард.

– Он весь внимание, – сказала Софи, и Анна покраснела.

Софи уехала в тот же вечер в свое захламленное, как она выразилась, ателье в Стокгольме. «Увидимся», – сказала она, и Анна нисколько не усомнилась в том, что эти двое непременно увидятся.