Анна Шелкова

Однако иногда складывалась такая обстановка, что не участвовать в банкетах он просто не мог, и того требовали дела. Нельзя было сослаться на какую-либо особую занятость, когда из областного центра приезжали высокие гости. Тут уж поневоле не увильнёшь, Николай Сергеевич выпивал строго в меру, поскольку знал: чем больше пил, тем его язык становился непослушным. Другие хмелели и шутили без умолку, а Николай Сергеевич будто немел. И сам про себя немало дивился этому казусу, а потом привык. Впрочем, его речевой аппарат был так удивительно устроен, что даже от умеренной дозы спиртного, раньше времени отключался, наверное, чтобы не наговорил лишнего, и что уберегало его от чрезмерной болтливости, какой поддавались во хмелю отъявленные молчуны…

«Если мать уже спасти невозможно, – рассуждала Людмила, – то авторитет отца необходимо сохранить в интересах семьи».

Наташа однажды как бы, между прочим, обмолвилась, что отцу нужна такая женщина, как учительница географии Анна Севостьяновна. Людмила тотчас оторвалась от книги и внимательно, с удивлением, посмотрела на сестру, всерьёз ли она говорит или просто шутит? Что же тогда станется с их несчастной матерью, она окончательно сойдёт с круга. Конечно, Анну Севостьяновну, Людмила знала. Она действительно своим честным отношением к работе и даже чертами характера, была близка отцу…

– А что будет с матерью, ты подумала об этом? – спросила Людмила.

– Ты у нас сильная, волевая, займёшься её перевоспитанием… – изрекла сестра.

– А ты на что?.. Неужели готова бросить мать, которая нас воспитала, и с лёгким сердцем сосватаешь отца за любимую учительницу? – в оторопи бросила старшая сестра.

– Как и отец, я не хочу позориться с падшей матерью, которая погубит его. Ты хорошо это знаешь, а сама делаешь вид, что тебя это не волнует, нервно, почти запальчиво бросила младшая сестра.

– Ты не сердись, дорогая, верно, положение отца надо срочно спасать. Но бросить мать, как вышедшую из употребления вещь, нельзя, Наташа милая.

– A мы её не бросим, изолируем. Есть хороший выход. Давай пригласим бабушку? – предложила она.

– И ты думаешь, что она похвалит нас за это? – с лёгким укором посмотрела Людмила.

– Чтобы она узнала, мы позовём её в гости, она поживёт у нас и сама увидит, чем она занимается, во что превратилась её дочь…

– А ты уверена, что ей ничего неизвестно?

– От кого, если отец запрещал говорить. Он боялся, что бабушка обвинит его в том, какой стала её дочь.

– Думаешь, мать к бабушке забыла дорогу?

– Нет, конечно, к ней она ездила только в трезвом виде.

Людмила решительно отложила книгу, предложение Наташи её заинтересовало. Она поднялась из-за стола и начала расхаживать, скрестив на груди руки, от стола до окна и обратно. Её юбка выше колен открывала стройные, полные ножки.

Был весенний вечер, отца ещё не было с работы, а дочери обсуждали и выстраивали его будущее, словно так, будто решался важный государственная вопрос, от которого зависела судьба не только его одного, а также матери, потерявшей вконец всю меру приличия…

Зазвенел дверной звонок, Людмила быстро пошла в переднюю. Открыла, на пороге стояла мать. Вот и сейчас она заявилась домой растрёпанная, неряшливая, замызганная, а такой ли уходила к своим подругам и друзьям?

Естественно, девушкам тоже порядком надоело смотреть на её выходки. Разве она не позорит их, своих дочерей, чего доброго молодые люди из приличных семей будут относиться к ним неуважительно? Об этом первой заговорила Наташа и вызвалась серьёзно поговорить с матерью, чтобы она сама развелась с отцом. Довольно уже мстить ему за изуродованную жизнь, пора освободиться от стягивающих пут и попробовать начать жить отдельно друг от друга.

В пьяном виде говорить с матерью было бесполезно. И разговор отложила наутро.

На следующий день Галина Егоровна долго спала, разговор опять отложили до вечера. Лично Людмила уже неоднократно выслушивали жалобы матери, что из добропорядочной женщины отец превратил её в бездушную машину. Вот почему своим пьянством она восстала против него. А ещё, будто бы у отца была любовница, у которой подолгу пропадает, вот поэтому долго задерживается на работе. И по воскресеньям к ней уезжает? Пусть найдёт ещё такую же дурочку, которая ему безоговорочно верила, как она…

Прокрутив в сознании воображаемые ответы матери, Людмила облегчённо вздохнула. Как бы Галина Игоревна не винила Николая Сергеевича, она попала под влияние оголтелой своры. От дельцов она получала какие-то средства на свои увеселения. Галине Егоровне говорили, что у них так заведено, а когда-нибудь она вернёт долг, без этого им нельзя хорошо ладить…

Настал момент, когда Николай Сергеевич был вынужден передоверить семейный бюджет старшей дочери, которая на своё усмотрение, если мать выходила из запоя, выделяла ей деньги. А потом стала отказывать в доверии, поскольку уже не раз случалось, когда выданные на продукты деньги, она пропивала.