Аннигиляция

— Хмуро: Это мутаген. Если бы мы могли найти его в достаточном количестве, чего у нас нет, а также пассажира «Кила Си'ях» с иммунитетом к вирусу, которого у нас пока нет, можно было бы использовать мутаген для создания ретровируса из крови иммунного пациента. Любой, кто вступил в контакт с Фортинбрасом, но выжил, имеет в крови вирусные маркеры, антитела, которые успешно боролись с вирусом. Имея полную генно-вирусную лабораторию, которой у нас тоже нет, я мог бы использовать нулевой элемент, чтобы «научить» копию оригинального вируса заражать клетки других людей, как он делает это обычно, но затем уничтожить вирус так же, как это делает организм с иммунитетом. Ретровирус распакует исходный вирус и, по крайней мере, сделает его неактивным, в лучшем случае — очистит его. Но у нас нет ресурсов на такой рецепт. Нужно довольно много нулевого элемента, ещё придётся протестировать всех, кто был заражён. А также нам понадобится «Нексус», потому что оборудование здесь так же полезно для создания ретровируса, как камень для приготовления омлета. А ещё вы собираетесь забрать мой микроскоп — единственную вещь, которая даёт разумные инструкции, как что-либо делать.

Борбала Феранк нещадно стиснула челюсти. Она пнула пол носком ботинка.

Ирит Нон заговорила:

— Нулевой элемент есть в двигателях, — размышляла она. — Его там полно.

Кетси'Олам ожила. Она слушала — или не слушала, прижимая руку к микротрещинам на пояснице, как будто это могло спасти её, перемотать время назад и оставить невредимой.

Она покачала головой:

— Мы застряли намертво. Выкачав из двигателей нулевой элемент, мы останемся дрейфовать здесь. У нас нет возможности связаться с «Нексусом»…

— Сенна неплохо справляется, — вмешалась Анакс. — Мы уже в третий раз несём ему материалы.

— Возможно, это и так, но даже если он сможет включить дальнюю связь и соединит нас с «Нексусом», к тому времени, как кто-нибудь сможет добраться сюда, мы все умрём от голода. Я отправила сообщение о бедствии по всем частотам, и никаких ответов ещё не было. В лучшем случае на наше спасение уйдут годы. Да они нас просто бросят. Какая разница, в самом деле, если кучка кварианцев, дреллов, элкоров, ханаров, волусов и сраных батарианцев никогда не прилетят в Андромеду? Чёрт, да они, скорее всего, это и предпочтут. Так проще.

— Протестным тоном: Это не имеет значения. Нам не известно ни об одном иммунном экземпляре на борту. Возможно, его вообще нет. Вирус, который умеет перепрыгивать между расами, как по лиане, может иметь стопроцентную смертность. Вам пришлось бы забрать кровь у каждого, кто не спит, а нам — прогнать её через тесты Горацио, пока не найдём кого-нибудь подходящего. В любой достаточно большой популяции должны быть несколько особей с естественным иммунитетом. Но достаточно ли у нас населения? Это не иголка в стоге сена, это иголка в целой галактике.

— А что ещё нам делать?! — рявкнула Ирит Нон. — Лечь и умереть? Двигатели или смерть. Послать сигнал бедствия лучше, чем задохнуться до смерти в собственных испражнениях. Может, у кого-нибудь найдётся красный песок? — Этот наркотик, вызывающий ужасное привыкание, был переполнен нулевым элементом, отчего и давал настолько приятный эффект. И убивал, если принимать его достаточно долго. — Я думала, что нет. В самом деле, мы же начинаем всё с чистого листа. Вот молодцы-то.

Капитан ударила кулаком по стенной панели и открыла порт доступа к главному процессору. Йоррик удивился, что она так хорошо знает корабль, но, с другой стороны, сам-то он знал его только мельком. Всходя на борт, он переписывал в голове последний монолог леди Макбет. Тогда он был полон мечтаний, мыслей о далёких звездах и всеобщих аплодисментах. Дурак он был. Клоун.

Кетси скрутила несколько проводов вместе, затем ещё несколько. Она прервала зацикленную передачу, которую все быстро научились пропускать мимо ушей, и обратилась к кораблю с помощью всё ещё функционирующей системы оповещения:

— Внимание, «Кила Си'ях». Приветствую всех. Говорит ваш капитан… снова. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Образуйте очередь и проследуйте в медотсек за лечением. Повторяю: пожалуйста, сохраняйте спокойствие, образуйте очередь и проследуйте в медотсек за лечением. Будьте терпеливы, друзья мои, и мы ещё увидим наши новые миры.

Йоррик застонал. Он не хотел того, что она сделала. Не выйдет цивилизованной очереди. И почему ей надо было использовать слово «лечение»? Почему они вообще не могли уйти, оставить его в покое? В его желудках скапливалась тошнота. Они не должны видеть его мёртвым. Им нужно уйти. Они должны уйти.