Читаем Anno domini полностью

Эту энергию Вадим укрощал недолго. В его характере присутствовала черта, которую он принимал за должное, и только в минуты глубокой откровенности перед самим собой или перед самыми близкими людьми, рассматривая себя и рассказывая о себе, обращал внимание на то, что на самом деле был очень организованным и требовательным к собственному характеру. Не терпел и не прощал себе слабости, презирал неспособность или нежелание — как следствие лени. Он ясно помнил, как в детстве, а скорее — в начале подросткового периода, страдал от нервного тика, с которым не могли справиться ни невропатологи, ни бабки-знахарки, выливающие воск и шепчущие молитвы. Мама была в отчаянии от бессилия остановить его дергания и чмыхания носом. Он то тянул воздух в себя, то причмокивал гортанью, при этом еще и кривя в напряжении лицо. Однажды, засыпая, он — десятилетний худенький мальчик, боящийся темноты и приближающейся смерти (все дети проходят через это отчаяние в тот период, когда осознают, что же на самом деле означает это неприветливое слово), лежал, повернувшись к стене с обоями и рассуждал о своем психическом недуге, так расстраивающем его маму и так портящим его облик, на который начинают обращать внимание девчонки со двора. Он думал о том, что болезнь, которая на самом-то деле болезнью и не является, а является слабостью его психики, наследием его страхов, а как говорили «специалисты» по заговорам и сглазам — испугом, та болезнь, от которой его не могут излечить, противопоставлена силе воли. Это не перелом и не ветрянка, которые не зависят от психики и неподвластны сознанию, а это слабость его характера, это то, что зависит от его внутреннего стержня. Он понимал, что в данном случае бороться приходится с самим собой. Сила разума должна побороть слабость того же самого разума. И в этот вечер он произнес себе незабываемые слова: «Неужели какой-то нервный тик сильнее меня, сильнее моей воли? Как может быть сильнее меня мой нос, не перестающий дергаться сам по себе? Ведь это мой нос, и он будет делать то, что я захочу! Я обещаю себе, что больше ни разу не чмыхну!». Он закрыл глаза, и все свое внимание сосредоточил на сопротивлении безудержному желанию его носа дернуться в привычной манере, ну хотя бы еще один разок, последний. Но не сдался и не позволил носу нарушить данное себе обещание. Когда утром он проснулся, от вчерашней привычки не осталось и следа. Мама сразу заметила перемену и удивилась такому быстродействию святой воды, которой она несколько вечеров поливала сына перед сном. Но маленький-взрослый сын рассказал ей о своей вечерней борьбе и о своей первой победе над собственной слабостью. Вряд ли мама тогда ему поверила — ведь не зря она ежедневно освящала его, читая при этом «Отче наш»!

Недавно Вадиму пришлось вспомнить этот эпизод из своего детства, когда он подвозил в такси парня лет двадцати пяти, на вид очень хрупкого физически и слабого духом. Видимо, комплексы взяли верх над его чувством собственного достоинства и издевались над ранимой душой молодого человека, в том числе и нервным тиком, не дававшим отдыха его лицу. Вадим обратил на это внимание с самого первого взгляда, но всю недолгую дорогу врожденное чувство воспитанности, заставляющее не замечать физических изъянов, боролось с потребностью помочь несчастному человеку, тем более, имея свой собственный опыт излечения от этого расстройства. Когда пассажир рассчитался и собирался выйти из машины, Вадим все же решился с ним заговорить. Он специально сделал тембр голоса сильнее, самоувереннее обычного, чтобы не только дать совет, а лишить пациента возможности возражения, чтобы подчинить его слабую волю своему наставлению, ведь иногда путь к добру лежит через грубую силу.

— Не можешь от этого избавиться? — произнес Вадим с такой интонацией, словно они уже полчаса обсуждали тему нервного расстройства паренька.

Тот вопросительно поднял брови, от неожиданности не успев сделать вид, что не понимает, о чем речь, смущенно опустил глаза и отрицательно покачал головой. Он с одной этой фразы сразу же полностью подчинился воле и силе таксиста. Вадим понял, что исключительно точно выбрал слова и понял, что не ошибся в диагнозе — это слабость характера, хлипкость духа. Но дальше давить было нельзя. Страх и протест подчинения чужаку могли испортить лечение, а ведь цель была — именно выздоровление, а не сам процесс.

— У меня когда-то было что-то подобное, — продолжил Вадим, переводя внимание на свою проблему, но тоном не отпуская его из-под психического доминирования. — Что родители только ни пробовали делать. Ни врачи, ни бабки, ни святая вода, ничто не помогало. Ты у бабок был?

Паренек утвердительно и обреченно качнул головой.

Перейти на страницу:

Похожие книги