Anno domini

Судебное заседание началось с пятиминутным опозданием. Такая пунктуальность приятно удивила Вадима. Отец представил его как свое доверенное лицо. Секретарь записала его данные, и судья начал опрос сторон. После разъяснения позиции и аргументов каждой стороны, после опроса свидетелей Вадим попросил у судьи полуторачасовой перерыв, чтобы выяснить в районной больнице, почему в справке, предоставленной суду, указано, что Александров-старший не находился на лечении в терапевтическом отделении, хотя на самом деле он действительно там лечился. Оказалось, что отец перепутал дату своего лечения, а в судебном запросе были указаны конкретные дни, обозначенные Александровым. Из-за отсутствия доказательств причиненного морального и физического вреда — последствия незаконного решения поссовета, Александровым пришлось отказаться от требования денежной компенсации, хотя самому Вадиму эта затея отца с деньгами не нравилась с самого начала. Он боролся за справедливость и торжество законности.

По окончании перерыва судебное заседание продолжилось. После первой части и отец, и Вадим были уверены, что выдвинули предостаточно аргументов и доказательств своей правоты, а Вадим своими вопросами даже вынудил представителя поссовета произнести слова: «Да, в этом случае мы нарушили Закон». Но каково было удивление обоих, когда судья именем Украины отказал Александрову во всех его требованиях, а участок земли по-прежнему остался за будущей родственницей Авдеева.

Возвращаясь домой, отец и сын не сильно возмущались свершившимся беззаконием — они предполагали и такой исход, но когда Ольга накрыла стол и они сели обедать, Вадим обратился к обоим.

— Я помню, как совсем недавно на этой кухне вы говорили мне, что нет правительства лучшего, чем то, за которое вы неоднократно проголосовали. И вот сегодня вы увидели его настоящее лицо. Среди тех, с кем мы судились, нет ни одного представителя новой власти. Все они пережитки старого режима, и у вас, как и у всех остальных граждан, нет надежды защитить свои права, пока эти люди будут занимать свои кабинеты. Я не берусь предсказывать власть новую, но со старой нам точно не на что было надеяться. И меня в глубине души даже радует, что сегодняшнее беззаконие сможет открыть вам глаза на реальность. Вот именно против этой власти я и боролся, именно против нее я стоял на Майдане и писал свои статьи.

Теперь можете не сомневаться, что я напишу в газету. Я напишу и статью, и письма министрам и президенту, и буду представлять твои интересы в апелляционном суде, потому что борьба с коррупцией — это моя борьба. Вместе с народом я победил старого президента, премьера и нашего губернатора. А уж эти щупальца мы и подавно обрубим. Так что не расстраивайтесь, копите силы, восстанавливайте потерянное здоровье и готовьтесь к следующему бою.

Вадим уехал домой, а через несколько дней написал обещанную статью. Он предложил ее в проверенную «Молодежку», которая до сих пор по инерции продолжала рисовать на первой странице карикатуры бывшего губернатора, и ему пообещали разместить статью в следующем номере. Дождавшись дня выхода газеты, Вадим не обнаружил на ее страницах своего материала. Он перезвонил в редакцию, и ему сказали, что статья не совсем понятна. Вадим внес корректировки, для того чтобы несведущему читателю было абсолютно ясно, о чем, собственно, идет речь, но в следующем номере революционной газеты он снова не нашел своей фамилии. Не напечатали статью и в следующем, и в последующем номерах, постоянно обещая, что на будущей неделе уж точно найдут для нее свободную полосу. Тогда Вадим предложил свой материал другой газете. Главный редактор прочитал статью и согласился разместить ее через один номер. Накануне выхода тиража Вадим позвонил в редакцию и узнал, что редактор ушел в отпуск, а о его статье никому ничего не сказал. Все пришлось начинать заново, хотя Вадима это уже не удивляло, ведь он жил среди людей.

Статью напечатали через полтора месяца после ее написания сразу в двух газетах. Ее выход совершенно случайно совпал с днем рождения Авдеева — главного виновника проблемы Александрова. Это было одновременно и смешно, и по-человечески грустно.

Глава 17

Однажды вечером Вадим обратился к жене:

— Анечка, чем ты собираешься сейчас заниматься?

— Отварю макароны. А что ты хотел предложить?

— Может быть, посмотрим «Страсти Христовы»? А то уже неделю диски лежат, а мы все никак не соберемся. Я слышал, что фильм очень серьезный.

— Конечно, давай. Я с удовольствием.

Вадим пошел в комнату за дисками, а жена поставила на плиту кастрюлю с водой. Компьютер стоял тут же, на кухонном столе.

Сначала они не поняли, почему нет перевода и расстроились, но когда через несколько минут привыкли читать титры, то уже не замечали этого неудобства. С первых кадров фильм захватил все их внимание. В кастрюле закипела вода, и Анна выключила газ, потому что не могла оторваться от экрана. Они покинули свой дом, они перенеслись на две тысячи лет назад, в этот ужас рождения христианства.