Аномалия

Деревья встречались всё чаще. Крупные растения с кривыми, узловатыми стволами цвета миндаля и тонкими гибкими ветвями; высокие прямые ели, покрытые тёмно-красными иголками полуметровой длины; небольшие акации, ощетинившиеся острыми шипами… Листья оранжевые, золотые, бурые; сухих не найти: упав с дерева, они за неделю превращаются в пыль, впитываются живым ковром. Практически под каждым деревом – грибы, несколько шляпок, насаженных на одну ножку: маленькая, над ней ещё одна, побольше – и так до самого верха. Угольно-чёрные, в жёлтых и рыжих пятнах. Их мы обходили, поскольку все справочники и плакаты кричали об ужасной ядовитости грибов и запрещали даже прикасаться к ним. Эти многошляпочные киакимориусы (обычно их звали кикиморками) были одним из символов Аномалии, а также источником сырья для лекарства, окончательно избавившего землю от простуды – сладких капель с ёжиком на упаковке, знакомых каждому ребёнку.

Я периодически останавливался, чтобы сделать кадр-другой, а Влад в это время уходил вперёд. Сейчас он стоял рядом с аномальнинской елью, изучая длинную бороду иголок, а я наводил фокус на верхушку этого дерева, такого одинокого на фоне бесконечного неба… В видоискателе что-то зашевелилось. Я крутанул зум и увидел, как из плотной стены иголок вылезает, расправляя крылья, скорпион. Чёрный! Такая же ядовитая штука, как киакимориусы, но при этом в форме быстрого, агрессивного летающего хищника.

– Влад! – закричал я. – Скорпион, над тобой!

Между нами было метров двадцать. Не сговариваясь и не сводя взгляда со скорпиона, мы нажали кнопки браслетов… и ничего не произошло. Ни вибрации, ни звука. Я несколько раз вдавил кнопку до упора и растерянно посмотрел на Влада.

– Не работает! – его крик подтвердил мои опасения.

Крылья скорпиона затрепетали, он оторвался от дерева, качнулся из стороны в сторону. Свёрнутый кольцом хвост расправился, и мне показалось, что я увидел блеснувшую в лучах солнца иглу-жало. Хищник, похожий сейчас на гигантскую стрекозу, сделал круг над Владом, затем ещё один. Круги становились всё меньше… Я сбросил рюкзак и закричал. Инстинктивный порыв, попытка отвлечь хищника на себя. Скорпион, не обращая на меня никакого внимания, продолжал снижаться. Что мне делать? Попробовать подбежать, использовать палки? Рука нащупала в кармане шар. В ближней точке сейчас будет метров десять. Я неплохо бросал в цель. Любимая игра детей на Камчатке – «зайчики» (спортивная игра, заключающаяся в метании набивных мячей по подвижным целям, изображающим зайцев. – Прим. автора). В средней школе я даже как-то побеждал на соревнованиях. По крайней мере, это может его отпугнуть! Зажав шар в руке, я выставил вперёд левую ногу, развернулся, наклонился и, доверившись инстинктам, сделал резкий, хлёсткий бросок, стараясь как можно дальше проводить снаряд кистью.

Я сразу понял, что ошибся с расстоянием: надо было бросать чуть выше… Однако шар, вместо того чтобы снижаться под действием силы тяжести, полетел по прямой, стремительно ускоряясь. Будто в замедленной съёмке я наблюдал, как всего за несколько метров он, развив немыслимую скорость, врезался в скорпиона, буквально разметав того на куски, и со свистом продолжил свой безумный полёт, точкой исчезая в небесах.

Влад изумлённо смотрел вверх. Я подбежал, схватил его за руку и потащил от дерева: останки скорпиона могли быть ядовиты, а что самое скверное – он мог быть и не один. Мы схватили рюкзаки и побежали по склону вверх, на тропу. В конце склона нам пришлось карабкаться на четвереньках, цепляясь за отрывающиеся пласты сухого мха. Помогая друг другу, мы наконец перелезли через каменную насыпь и упали на землю, не обращая внимания на колючую жёсткую траву.

Отдышавшись, я приподнялся, чтобы осмотреться. Скорпионов больше не было. Зато справа по воздуху к нам стремительно приближалась какая-то чёрная точка. С продолжающим часто колотиться сердцем я встал между ней и лежащим другом и приготовился к худшему. Однако, к моему удивлению, это оказался тот самый чёрный шар. Он летел по прямой точно на меня, замедляясь. Подлетев к груди на расстояние вытянутой руки, шар замер в воздухе. Я шагнул к нему и взял шар рукой. Он был холодным, должно быть, около нуля по Цельсию, и влажным. «А, чёрт, – я выронил его на траву, – вдруг это кровь скорпиона, ядовитая!» Я взглянул на руку: жидкость напоминала воду, но никак не кровь. Ни запаха, ни цвета – роса росой…

Усевшись рядом с пришедшим в себя Владом, я вытащил пачку салфеток и принялся тереть ладонь и шар. Влад протянул руку:

– Дай мне одну, лицо протереть… А здорово ты попал. Лучше бы без таких приключений, но это было классно!

– Да ладно… – я смутился. – Вообще, странная штука. Ты видел, как он вернулся?

Влад кивнул. В этот момент справа, из ущелья водопадов, послышался звуковой сигнал. Писк. Точно такой же, что я слышал в машине по пути сюда.

Глава 6